Путь к отцу

Создал фильм от сценария до фестиваля — получил золотую статуэтку. В этом ремесле тоже есть свои секреты: сценарий по беспроигрышной схеме бестселлера, музыка от композитора знаменитого, оператор опытный, актеры известные и красивые... Пустить сочетание динамичных сцен с психологическими длиннотами, чтобы у зрителя сокращались не только мышцы тела, но и мозговые неровности. Заставить участников событий быть интереснее, умнее, энергичнее, чем они могут быть в жизни, чтобы указать направление роста. Подкинуть простеньким языком парочку абсолютно неразрешимых идей типа «А с какой стати?» или, скажем, «Почему бы и нет?» и заставить персонажей помучиться, поразрешать сов­местно со зрителями. Ну и, конечно, — больше денег и шире размах!

И еще один маленький, но пикантный секрет — во всех случаях он сам всегда в тени. Он — продюсер, организатор, вдохновитель. А в лучах прожекторов нежится всегда лицо подставное, уже имеющее в своем активе кое-какие творческие успехи. Сам же он направляет потоки денег и мозгов, дозирует вдохновение, зажигает и тушит звезды, нейтрализует конкурентов и коронует достойных!

Правда, была и еще одна причина, по которой он ушел из чистого творчества. Никогда он не позволял себе опуститься до уровня ремесленника холодной руки. После отыскания свободной ниши он разрабатывал золотую творческую жилу, самозабвенно и увлеченно, загораясь вдохновением.

Когда это состояние горения вдруг проходило, а работы оставался еще непочатый край, ему приходилось прибегать к допингу. Вообще-то алкоголь он не очень-то уважал, но ради дела, ради вдохновения!.. Когда входишь в состояние надмирное, парящее, когда тебе легко даются неуловимые на первый взгляд оттенки и тончайшая игра разбуженного, расторможенного воображения... Когда ты ваяешь сложнейшие формы, которые сами собой тут же наполняются соответствующим многоплановым содержанием... Словом, именно то, что и отличает талант от ничтожной серости! В этом чудном состоянии алкоголь странным образом становился союзником творчества.

Но вот он стал замечать, что без допинга вдохновение перестало посещать, и дозы неуклонно растут, и состояние здоровья начинает его беспокоить, сон стал тяжелым, а пробуждение ужасным. Депрессии своей разрушительностью ввергали в панику. Близкие стали как-то подозрительно рассматривать его физиономию, демонстративно втягивать воздух на предмет наличия перегара, иногда позволяли себе даже посмеиваться над ним. Он уезжал куда-нибудь развеяться, набрать форму, но там находились какие-то всегда существенные причины выпить. И вот в один совсем не прекрасный день от своего доктора он услышал позорное слово «алкоголик», и самое страшное, что оно относилось именно к нему.

В течение мучительной недельной борьбы с собой он решил, что пора остановиться, и позволил доктору провести курс иглотерапии по сложной тибетской системе. Кроме всаживания иголок в активные точки, над ним делали какие-то магические пассы, зажигали свечи и курили сандаловые палочки. Временами он впадал в нирваническую истому, растворялся в небытии, в каком-то слоистом переливающемся океане, и это пассивное состояние ему понравиться никак не могло своей неуправляемостью.

После процедур он заметил в себе острое желание скорей забыть всю эту мистическую чушь и с головой уйти в работу, благо идеи у него никогда не переводились. Тогда он приступил к реализации нового проекта. Роль таинственного генератора талантов ему пришлась по душе. Власть с лихвой заменила все прочие увлечения.

...Звонок прямого телефона вернул его к действительности. По этому каналу ему звонили только близкие люди по самым важным делам. Пришлось поднять трубку.

— Виктор Борисович? — раздался незнакомый голос.

— Кто это?

— Судя по интонации, вы, — сам себе ответил абонент.

— Может быть, позволите узнать, с кем имею честь?

— Мое имя вам ничего не скажет. Сергей.

— Так как же вам, Сережа, удалось узнать этот номер?

— Не только вам дано прошибать стены.

— Прошибать? Зачем, когда есть двери и они для меня открыты?

— Мне о вас все известно. Я даже досье на вас завел.

— И охота ерундой заниматься?

— Почему ерундой? У меня есть цель: выждать, когда вы споткнетесь, и обогнать вас.

— А что, на бегу не удается, Серег?

— У меня нет ваших связей и денег.

— Если вы изучаете мою жизнь, то должны знать, что начинал я с нуля и добился всего сам.

— Пока вы, уважаемый Виктор Борисович, гребли деньги и покупали связи, я писал. Отвлекаться от своего главного дела мне представляется... расточительством.

— Тем более, дорогой Сальери, ваши успехи должны стать заметными для публики.

— Так ты скупил все издательства и выпекаешь там только свои блины.

— Ложь. Я контролирую только половину издательств, и там всегда ждут новых талантливых авторов. Несут в основном макулатуру. Наверное, и вы, грубый неуважаемый завистник, там отметились. И вам указали на дверь. Ничтожествам у нас делать нечего.