Путь к счастью. Откровение максималиста и пессимиста, экспериментатора и подопытного, почемучки-хроника и вечного искателя ответов в одном лице

— Ох, хороша! Так и бодрит! А с бодростью и сила прибавляется!.. — Кто-то отёр рукавом губы, не отрывая вопросительного взгляда от моего лица. — Что это Вы на меня так смотрите?

— Вот Вы сами на мой вопрос отчасти и ответили…

— Какой вопрос?

— Откуда силы черпать, чтобы даже и за стеной высоченной созидать то, что будет созидать в свою очередь… БОДРОСТЬ ДУХА — вот первый из трёх наших волшебников! А уж как с ним дружбу завести, тут у каждого, верно, свой рецепт найдётся. Только отступать после никак нельзя. Бодрость Духа — друг верный, испытанный: и в беде поддержит, силы придаст, и радость Вашу, с Вами разделив, приумножит.

А что касается советов насчёт того, как с этим первым нашим волшебником дружбу завести, их и не сосчитать. Тут Вам на помощь и те, с кем успели уже подружиться: хорошие мысли, радостные воспоминания, Вами же сотворённые радости да дела добрые на благо другим. Тут и личности, возможно, ещё незнакомые: пробежки утренние, зарядка, книга настоящая, стоящая, что друг. Да и сам стоящий Друг рядом. (Редкое, но истинное счастье. Только не вешайте на это Счастье все Ваши невзгоды: Друг — не вешалка.)

Выбор за Вами. Выбор всегда есть. Главное: думать, искать, стремиться. И не заметите, как Бодрость Духа тоже Вашим другом станет. Настоящим. На всю жизнь.

…Утро встретило нас мелким, тихим дождиком. Устроившись после завтрака на веранде в плетёных креслах, мы дружно молчали, впитывая в себя приглушённые отсветы густо заросшего сада, будто плывущего в рассеянном, мягком утреннем полусвете, запахи влажной листвы и отцветающих у самого крыльца флоксов, слабое, едва уловимое и почему-то странно волнующее дыхание древесной сырости, исходившее от влажных стен и крыльца старого, много помнившего Дома, ставшего за столько долгих лет дорогим сердцу Другом…

— Мой дорогой Кто-то, Вы сегодня что-то сами на себя не похожи… — Нарушив молчаливую идиллию, я теперь выжидательно смотрю на своего гостя, чуть наклонившись в его сторону с едва заметной улыбкой.

Кто-то, словно очнувшись, взглянул на меня и тотчас вновь устремил задумчивый взгляд в глубину старого сада.

— Тихо у Вас тут, — не спеша проговорил он, верно, собираясь с мыслями и стараясь яснее передать волнующие его мысли. — И деревья такие большие, разросшиеся, будто и нет за ними ничего — дорог, шума, людской суеты да и собственных проблем и тревог. Будто это где-то далеко-далеко, в другой жизни, не твоей. И так не хочется возвращаться в эти проблемы, суету, кажущуюся отсюда зачастую такой мелочной… дёрганной какой-то… и совсем не стоящей стольких сил, нервов… Но ведь знаю, вернусь ТУДА — и всё опять пойдёт по кругу: спешка, проблемы, суета и какая-то внутри опустошённость, выпотрошенность… будто и нет тебя… И ощущение такое, что вот всё бегаешь, делаешь что-то, суетишься, а НЕ ЖИВЁШЬ. А если и живёшь, то как-то странно, не так… Порой так и спрашиваешь себя: «К чему это всё? Зачем я живу? В чём смысл моей жизни?» Да! Не жизни вообще, а моей собственной! Ведь для чего-то я родился на этот Божий свет… — Кто-то вздохнул, замолчал.

Молчала и я.

— Тихо тут… — вновь заговорил Кто-то, — чисто, светло как-то. И на Душе, там внутри… и вокруг. Не знаю, как сказать… Будто нет в мире грязи людской, ненависти, злобы, недоверия. Ведь так хочется жить вот так, как сейчас вокруг: чисто, с чистыми мыслями, мечтами. И чтоб каждый день таким был, чтобы дышалось легко, радостно, будто груз какой с груди скинул. Чтоб вот и горести, и тревоги, а ты как заворожённый идёшь сквозь них и будто светом полнишься. И смысл в твоей жизни есть, и Тишина в Душе та самая, и силы, и любовь — к людям, к миру этому, к солнцу, небу, звёздам. В общем, как когда-то, в далёком детстве. Тогда всё так хорошо было, просто… Вроде тоже столько вопросов, столько неясного, неизвестного, тоже свои детские тревоги и даже страхи… Но почему тогда я чувствовал себя ЖИВЫМ, НАСТОЯЩИМ, а теперь этого нет, будто и не живу или не я это живу?..

— Так в детстве у Вас, мой друг, было главное…

— Что?

— Вы были САМИМ СОБОЙ.

Кто-то вновь перевёл взгляд на меня и теперь смотрел мне в глаза, не отрываясь, будто там, в глубине моих зрачков, словно в конце длинного чёрного туннеля, хотел увидеть то ли все ответы на собственные вопросы, то ли самого себя, НАСТОЯЩЕГО…

— Но почему?.. ПОЧЕМУ?..

Откинувшись на спинку кресла и тем самым прервав наш с ним сеанс неких таинственных «трансформаций», в ответ на тревоги моего гостя я произнесла:

— Мой дорогой друг, вероятно, потому, что в детстве Вы были ещё не обременены множеством условностей этого мира, множеством обязанностей и проблем, а заодно, что немаловажно, и множеством ложных стереотипов, ошибочных жизненных установок, вообще, всем тем, что способно деморализовать и лишить правильного курса не только Вас лично, но и многотысячную армию (правда, хорошо бы, чтобы то была армия противника).

— Вы всё смеётесь? А мне вот не до смеху…