Путь к себе

Утром после завтрака, ровно ничем не отличавшегося от предыдущего завтрака, я спросил у Тыя, чем же мне заниматься в его отсутствие и могу ли я помогать кому-то, скажем, женщинам. Он ответил так: «Лучшая помощь – не мешать. Женщины быстрее и лучше справятся с их работой, если попросту не стараться им угодить. Ты уже нам помог: много передал продуктов, товаров, спасибо. Можешь о себе позаботиться. Чай, не для помощи по хозяйству в дальнюю дорогу пустился? Вот и подумай-ка о себе. У всех, кто приезжает с большой земли, в голове миллион мыслей по миллиону поводов. Постарайся приостановить этот бег или хотя бы замедлить. Как? Выйди из чума, сядь напротив деревца в безветренном месте и внимательно разглядывай каждую веточку, каждую снежинку на ветках и стволе, изучи каждый изгиб ствола, посчитай все ветки. Не сбейся, потом обсудим. Да смотри не усни на снегу». Последние слова он бросил, улыбаясь, уже на выходе из чума. Я рассудил так, что этот приём является частью какого-то специального плана и мне предстоит в точности выполнить задание.

Когда окончательно рассвело, я приступил к исполнению. Найдя место потише, где не слышался генератор и не задувал ветер, я сел прямо на снег в метре от низкой берёзы и стал выполнять свою работу. Я справился с нею минут за пятнадцать, потом нашёл другую берёзку. Она также подверглась моему точному рассмотрению и учёту. Короче говоря, я собрал точные данные про пять берёз. Поняв, что трудно удержать все цифры в голове, я нашёл у себя карандаш и листок бумаги, на которых зафиксировал всё, что, по моему мнению, так важно будет обсудить.

Вечером мы с Тыем снова добрались до нашего укрытия, поправили его и разместились внутри. Я сообщил ему, что строго выполнил поручение, и озвучил результаты. Пока я считывал цифры с бумажки, не видел его лица, а подняв глаза на него, поразился. Он еле-еле сдерживал смех.

– Что-то не так я сделал? – задал я вопрос неуверенным голосом.

– С одной стороны – так. Только кое-что перепутал. Смысл перепутал. Я-то хотел, чтобы ты при-ос-та-но-вил, – произнёс он по слогам, – ход мыслей. А ты наоборот – запустил их и вместо размышлений получил бухгалтерию. К чему она нам тут? Ну давай тогда еще волны в океане станем пересчитывать. А между тем, если ты станешь эти волны считать, должен сосредоточиться не на их точном количестве, не то с ума сойдёшь, а на мерности. На размеренности, на покое природы. У берёзы разве ты не заметил, как веточки не похожи друг на друга? Не заметил, как трудно деревцу приходится бороться за существование? Ну да ладно. Давай так: завтра ты пойдёшь сидеть возле каждого дерева, как сегодня, только не думай о количестве, просто медленно-медленно ползи взглядом по стволу, начиная с самого низа.

Тый смотрел на меня очень внимательно, наверное, силясь понять, дошло ли до меня его наставление. Уже не будучи уверенным в правильности понятого, я раза три повторил в голове его слова и тогда только кивнул в знак согласия.

– Я хочу вопрос задать, – сказал я. – Вот люди приезжают к вам, они что-то хотят, я их понимаю. А вам-то зачем это нужно?

– Молодец, хороший вопрос, – ответил Тый. – Мне интересно знать, как там, на большой земле? Что происходит? Тот мир для меня не чужой, он мне небезразличен. Люди рассказывают, каждый по-своему. Таких рассказов по радио не услышишь. Вот это-то мне и интересно. И потом, я давно знаю, что меня считают за какого-то волшебника, целителя и тому подобное. Едут люди, некоторых сюда родные и друзья везут, чтобы я их исцелил, спас. А ведь я тоже просто человек, и грехи на мне висят, не отмолиться. А люди всё едут и едут, значит, помогаю я им. Это не то чтобы приятно, это удивительно.

Тый сделал паузу, покачав головой.