Путь к тишине. Часть 2 (СИ)

Внезапно хрустальный звон стал тревожным, водопад потемнел, подступили тени. Сквозь поток глянули глаза — ясные, светлые, в самую душу смотрящие глаза, — а тревожный звон дополнился голосом: «Поспеши…»

Митос пробудился, оставаясь во власти видения, продолжая слышать и хрустальный звон, и таинственный голос.

Это было совсем не то, что тревожило его ночи в Париже. Пусть и во сне, но он снова был у Источника.

*

За завтраком Митос выглядел сосредоточенным и почти мрачным. Кедвин, имея свои догадки о том, что именно занимает его мысли, начинать расспросы не спешила.

Затянувшееся молчание нарушила Мишель.

— Если я правильно помню, сегодня мы уезжаем?

— Нет, — спокойно отозвался Митос. — Мы уезжаем завтра.

Мишель насторожилась:

— Еще что-то случилось?

— Ничего не случилось, — сказал Митос. — Скажи, пожалуйста, Мишель, где ты была вчера вечером?

— Я? — немного растерялась та. — На пляже… Паоло же обещал показать мне самый красивый пляж, вот мы туда и ходили. А что?

— Ты не слышала поблизости других Бессмертных?

— Н-нет, — споткнулась Мишель. — А разве на острове есть другие Бессмертные?

— Значит, есть, — Митос отставил тарелку и откинулся на стуле, положив руку на край стола и постукивая по нему пальцами. — Вчера вечером был.

— И вы хотите его найти?

— Именно. Ты сама знаешь, вернуться в Париж без еще одной отрубленной головы я не могу.

— И этого достаточно для вызова?

— Для вызова достаточно того, что мы оба Бессмертные. Хотя я не спорю, нужно сначала узнать, кто он. А почему это так тебя тревожит?

Мишель смутилась и опустила голову:

— Ну… я никак не могу привыкнуть… ко всему этому. Хотя и сама успела поиграть в Игру…

Митос кивнул, бросив быстрый взгляд на Кедвин. Та вопросительно приподняла бровь. Митос снова заговорил, уже более легким тоном:

— Как этот твой кавалер? Он ведь совсем мальчик?

— Да, — вздохнула Мишель. — Но я сказала ему, что мне семнадцать лет, и он поверил… Знаете, это тоже странно. Дункан тогда сказал, что я могу прожить тысячу лет, но всегда оставаться восемнадцатилетней. А что, если бы мне было пятнадцать лет? Или двенадцать?

— Ты навсегда осталась бы пятнадцати-или двенадцатилетней, — сказал Митос. — Хотя такого я и врагу бы не пожелал.

— Да… — тихо отозвалась Мишель.

— Возраст не имеет значения, — сказал Митос. — Самому молодому Бессмертному, которого я встречал, было меньше двух лет от роду.

Мишель, охнув, непроизвольно прикрыла рот ладонью:

— И что вы сделали?

— А как ты думаешь?

Мишель отодвинула тарелку:

— Я… спасибо, я пожалуй, пойду… Мы с Паоло договорились встретиться.

Она ушла.

Кедвин посмотрела на Митоса, прищурившись:

— В чем дело, Митос? К чему ты вспомнил это?

— Он здесь, — коротко ответил Митос. — Возможно, мне не придется отправляться на охоту в Европу.

*

Отойдя от дома, Мишель замедлила шаг, потом вовсе остановилась и села на большой теплый камень в трех шагах от обрыва.

Никакой встречи у нее назначено не было, она ведь думала, что уедет сегодня утром. Теперь она чувствовала себя неуютно из-за того, что солгала Митосу и Кедвин. Но ничего другого ей не пришло на ум.

Она солгала еще и в другом, в том, что не знает о присутствии на острове еще одного Бессмертного. Но что ей оставалось делать, особенно после того, что сейчас сказал Митос?

…Накануне вечером она снова ощутила Зов — они с Паоло ненадолго расстались, и она пошла побродить по берегу одна. Снова оглянувшись, она не увидела никого, кроме все того же мальчишки в джинсах и футболке. Только теперь он не уходил, а стоял в десятке шагов и смотрел в ее сторону.

И тогда Мишель поняла. Поколебавшись, решила подойти и заговорить.

Мальчик сначала ощетинился, но потом все же разговорился. Скоро Мишель узнала, что зовут его Кенни, что родители его погибли в автокатастрофе два года назад, а он, хотя и был с ними вместе, остался жив.

Мишель улыбалась, про себя ужасаясь: оказаться в таком положении — для ребенка катастрофа! Потом она спохватилась, ведь нужно что-то делать, нельзя ему оставаться на улице. Но Кенни отказался от помощи, сказав, что рядом с другими Бессмертными не чувствует себя в безопасности. Его уже не единожды пытались убить.

— Но послушай, — пыталась уговорить его Мишель, — я знаю хороших Бессмертных, по-настоящему добрых, они смогут о тебе позаботиться. Я сама живу с ними, и со мной обращаются, почти как с дочерью.

— Не надо, — снова помотал головой Кенни. — Им ведь тоже из-за меня может быть плохо. Того парня, который подобрал меня первым, из-за меня и убили. Не хочу, чтобы это случилось снова. И потом, знаешь, некоторые говорят, что меня надо убить, чтобы не мучился… Ладно, здесь тепло, крыша над головой не нужна… Вот если у тебя деньги есть, хоть немного… А то надоело еду воровать.

Мишель, покопавшись в сумочке, отдала ему сколько было у нее на мелкие расходы.

Потом он ушел, и она снова осталась одна. Первый порыв — бежать и рассказать все Митосу или Кедвин — пришлось отмести. По большей части из-за фразы Кенни «убить, чтобы не мучился». Она поймала себя на мысли, что не уверена, что Митос в этой ситуации не поведет себя именно так. Тем более ему нужно витано…