Путь к трону. Историческое исследование

Происхождение второй московской усадьбы Захарьиных-Романовых вызывает споры среди историков. Речь идет об усадьбе в Китай-городе на Варварском крестце («у Варвары-горы»). Площадь ее превышала три тысячи квадратных метров. На территории усадьбы имелось по меньшей мере два каменных дома. Их называли: «дом на верхних погребах» и «дом на нижних погребах». Дом на верхних погребах сохранился до сих пор, в настоящее время там находится музей «Палаты в Зарядье».

По данным археологов оба каменных дома на территории усадьбы были построены в конце XV века. Известно, что в середине XVI века усадьба принадлежала Никите Романовичу Романову-Захарьину. А вот как она досталась ему — существует две версии.

Согласно распространенной версии Никита Романович женился в 1547 году (уже после свадьбы Ивана IV и Анастасии) на Варваре Ивановне Ховриной. Ее отец Иван Дмитриевич происходил из старомосковских бояр Ховриных, которые своим родоначальником считали греческого князя Стефана, приехавшего на Русь из Крыма. Дед Варвары Дмитрий Владимирович Ховрин был казначеем у Ивана III. Ряд историков предполагает, что за Варварой Ховриной и была дана усадьба на Варварке.

По другой версии усадьба на Варварке принадлежала Кошкиным уже в начале XV века. Косвенным подтверждением этой версии служит то, что соседняя (с востока) усадьба в 20-х годах XV века принадлежала Марии Голтяевой, внучке Федора Кошки.

Как бы то ни было, но с середины XVI века усадьба на Варварке стала родовым гнездом Романовых.

С запада с их усадьбой в конце XVI века граничило английское подворье (близ церкви Максима Исповедника). Никита Романович дружил с англичанами. По свидетельству английского посла Джерома Горсея приказчик английской компании давал уроки латинского языка Федору, сыну Никиты Романовича.

После смерти Никиты Романовича усадьбой совместно владели братья Федор и Александр Никитичи.

Как видим, все три клана — Шуйские, Годуновы и Романовы — были достаточно могущественны, многочисленны и богаты. Шуйские, как уже говорилось, были самыми породистыми из Рюриковичей, а Годуновы и Романовы имели родство с царским домом по женской линии. Нетрудно догадаться, что со смертью Грозного все они вступили в борьбу за власть.

Глава 18 Вступление на престол Федора Ивановича

Законным наследником Ивана Грозного был его 27-летний сын Федор. Однако умственные способности и склад характера Федора явно не соответствовали функциям российского самодержца. Поэтому Иван Грозный якобы перед смертью создал опекунский совет, который должен был управлять страной от имени царя Федора. Я говорю «якобы», поскольку завещание Ивана Грозного не только не сохранилось, но и его точный текст неизвестен историкам. Говоря о завещании царя Ивана, наши историки обычно ссылаются на сообщения иностранцев.

Через несколько месяцев после смерти Ивана IV его личный лекарь послал в Польшу сообщение о том, что царь назначил четырех регентов (Никиту Романова-Юрьева, Ивана Мстиславского и еще двоих бояр). Английский посол Джером Горсей в одном случае говорит о четверых боярах-регентах, в другом — о пяти. Горсей утверждал, что главным правителем Грозный назначил Бориса Годунова, а в помощники ему определил Ивана Мстиславского, Ивана Шуйского, Никиту Романова и Богдана Бельского. Австрийский посол Николай Варкоч писал: «Покойный великий князь Иван Васильевич перед своей кончиной составил духовное завещание, в котором он назначил некоторых господ своими душеприказчиками и исполнителями своей воли. Но в означенном завещании он ни словом не упомянул Бориса Федоровича Годунова, родного брата нынешней великой княгини, и не назначил ему никакой должности, что того очень задело в душе».

На основании сведений иностранцев историки сами составили список членов регентского совета — как кому нравится. К примеру, Р. Г. Скрынников действует методом исключения и отдает предпочтение Богдану Бельскому, вычеркивая из списка регентов Бориса Годунова.

На взгляд автора, спорна сама версия создания Иваном IV регентского совета. Обстоятельства внезапной смерти Грозного полностью исключают возможность составления завещания в последние часы его жизни. Если же завещание было составлено заранее, то какой смысл был его хранить в тайне? Торжественное объявление царем списка регентского совета придало бы совету легитимность.

Да и в самом совете как мог царь Иван сажать рядом Ивана Петровича Шуйского с худородным Богданом Яковлевичем Бельским? Бельский был опричником, затем состоял при дворе царя, но он даже не имел придворного звания. Окольничим он стал при царе Федоре, а боярином — при Лжедмитрии I.