Путь к цели

Перевожу пушку на следующего врага, но тот резко смещается в сторону, с легкостью уходя от прицела. Его напарник тут же усиливает стрельбу, разнося мне еще часть внешних камер. Обзор снова сужается до узкой полосы впереди себя, но я успеваю заметить, как самый первый робот, лишившийся руки, целится в меня из гранатомета.

Дергаюсь в сторону, но боевой костюм и так сильно пострадал, а нижние конечности вообще еле сгибаются. Причем было ощущение, что я стоял больше благодаря своим протезам, чем экзоскелету. Снова ощущение, что не успеваю, но тут Майкл включается в игру.

Короткая очередь полосует голову робота, активно пройдясь по объективам. Врага толкает назад, и он внезапно начинает слепо шарить вокруг, словно ища своих противников. На мое лицо наползает злорадная ухмылка, и я еще больше сдвигаюсь в сторону, уходя из-под огня. Практически неработающим левым манипулятором я подхватываю небольшую тележку с инструментом. Рука напрягается, используя всю силы механического протеза. Манипулятор сжимается, сминая металл, и с коротким броском тележка отправляется в полет прямо в ближайшего робота.

Тот, замечая опасность, резко смещается в сторону, прямо под прицел моей пушки. Выстрел! Механическое тело снова дергается в каком-то невероятном движении, уходя назад от попадания. Его напарник срывается ко мне, продолжая поливать меня из винтовки. Но именно это я и задумал. Робот не успевает остановить свое движение, как пушка стреляет вновь. Словно видя, что выстрел идет мимо, он продолжает отступать назад. Вот только в этот раз я стрелял не в него.

Заряд пушки разносит стойку одного из подъемников, и зависший сверху тяжелый фургон срывается вниз. Робот пытается уйти, но слишком поздно. Груда металла обрушивается на него, вбивая в бетон.

Но порадоваться я снова не успеваю – ослепший робот окутывается вспышкой, и его граната летит в мою сторону. Чудом успеваю пригнуться, но и сам выстрел не полностью прицельный. Взрывоопасный заряд проходит в метре надо мной, разрушая в пламени что-то далеко позади меня. А в меня врезается тяжелое тело последнего робота, успевшего опустошить винтовку.

Мощный толчок отбрасывает назад, но я умудряюсь удержаться на ногах. Морщась от боли в раненом боку, я бью стволом пушки в корпус противника, одновременно нажимая спуск. Врага слегка отбрасывает, но вот мое оружие сухо щелкает. Где-то на периферии зрения висит небольшая надпись про нехватку патронов, но замечаю я ее только сейчас. Подвижный механический враг вбивает в пол мое оружие, а затем его манипулятор врубается мне в раненый бок.

Реву от боли и пытаюсь отмахнуться. Кисть машинально отжимает сброс, и пушка в свободном полете врезается в голову робота. От удара того слегка отбрасывает назад, и я начинаю действовать, стараясь не упустить удачный момент. Тело с двух шагов набирает небольшую скорость, и на третьем я бросаю его в полет, обрушиваясь всей массой на противника.

Тяжелая броня сбивает с ног робота, вдавливая его в пол. Несколько секунд прихожу в себя от падения, а враг уже пытаться сбросить меня. Град ударов обрушивается на меня, вминает металлические кулаки ровно туда, где броня была повреждена. Ощущаю, как меня словно превращают в отбивную, и на остатках сознания ловлю правую механическую конечность врага своей рукой. Зажимая ее всем телом, я начинаю молотить остатками левого манипулятора роботу в голову, разбивая вдребезги объективы его камер.

Он тоже не останавливается, вминая свой кулак мне в раненый бок. Дыхание сбивает, и я из последних сил наношу удар. Корпус на голове врага трескается, а мой манипулятор разваливается, открывая протез. Перед глазами кровавая дымка от боли, и на остатках сознания я замечаю открывшиеся электронные внутренности черепушки робота. Кисть моей механической руки врезается в них, и я даю заряд через электрошокер. Резкая дуга ослепляет, и новый удар врага, попытавшегося меня столкнуть, окончательно лишает меня обзора, разнося последнюю камеру. Но это не останавливает меня, и я опустошаю заряд в него. Еще, еще! Умри, сволочь!

В какой-то момент заряд заканчивается, но осознаю я это не сразу. Тяжело отталкиваясь от безжизненного металла подо мной, я переворачиваюсь на спину. Остатки брони после прошедшего боя каким-то чудом все еще держались на моем теле. Погнутые, обгоревшие, с отметинами от пуль, они еще закрывали меня от внешнего мира, но былого ощущения мощи уже не было. Слегка сместившийся в сторону шлем открывал небольшую щель на окружающее пространство, но в остальном я ничего не видел.

Немного полежав, отойдя от азарта боя и окончательно осознав, что мне удалось выжить, я попытался выбраться из плена своего доспеха. Активация раскрытия помогла не сильно – уж слишком все было погнуто. Выругавшись, я на ощупь кибернетической конечностью принялся выпрямлять элементы, но получалось плохо. Твою мать, что же делать?

– Эй, Грэг, ты там жив? – надо мной раздался уставший голос Майкла.

– Черт, рад тебя слышать. Жив ли я? Скорее да, чем нет, но полностью не уверен, – честно признался я, вздохнув от облегчения.