Путь к звездам. Когда гороскопы сбываются

Мы покинули Каир и ехали уже вечером по Синайской пустыне, и это состояние измененного сознания, которое я пережил, состояние всплытия, которое было в саркофаге, продолжало присутствовать, причем в двух ипостасях. Первое: в голове лампочка продолжала светить. А второе: часть сознания находилась где-то на высоте метров 800, наверное, над Землей, потому что оттуда наш маленький микроавтобус смотрелся как детская игрушечная машинка.

Автобус шел по дороге, и при этом я видел одновременно горы и все пространство: объемное восприятие. Мое физическое тело было в автобусе далеко внизу, а монадическое тело параллельно над ним как сокол летело. Я, кстати, понял, почему фараонов называли соколами и Хорами. Потому что когда ты в этой пирамиде или в этом состоянии всплываешь вверх, ты все сверху видишь как с высоты птичьего полета: все очень мелко. Причем странно, что все детали видны: острое соколиное зрение. Я хорошим зрением не отличаюсь, а духовным — все детали, все нюансы были мне видны. Пока мы ехали, все время было состояние расширенной наполненной энергетической зоны в районе головы и восприятие из мира надвременного.

Подарки свыше

КОГДА МЫ ВЕРНУЛИСЬ В ШАРМ-ЭШ-ШЕЙХ, меня высадили около моего отеля, а Ника с Али отправились дальше — в какой-то крутой отель. Женщина она была не бедная и снимала хорошие отели. Она уехала, а у меня было ощущение полноты, покоя, власти и силы: что ни пожелаешь — все сбудется. Но желать было особенно нечего: не было даже мыслей использовать эту энергию или это состояние для чего-то. Вечером поднялся сильный ветер, но я не обратил внимания. Лег и вырубился.

Утром обнаружил, что ночью был сильный шторм, даже буря. Я пошел прогуляться к «моему» корраловому рифу. Обычно утром я брал с собой в маленькой сумочке очки для купания, небольшое полотенце, бегал около моря, потом купался, вытирался и, даже не заходя в номер, шел завтракать. И вот я бегу, подбегаю к пляжу, и первое, что я увидел — нет мостков, с которых я нырял. Я огляделся и был в шоке: мостки были выброшены на рифы, а дорога, которая к ним вела, состоявшая из пластиковых кубиков, наполненных воздухом, была разрушена. Кубики были порваны и разбросаны по всему пляжу. Шторм полностью разломал всю конструкцию. Это было мощное событие.

Второе, я не увидел ни одного прямо стоящего пляжного грибка: какие-то были повалены, какие-то — сломаны, а какие-то — выдраны из земли с бетонным «корнем». Я сразу вспомнил рассказ Алексея о том, что когда они уезжали из Саккары (после его одиночного пребывания в пирамиде), ветер впечатал их машину в дерево. Хорошо, обошлось без жертв. Тут-то я понял, что в Шарм-эш-Шейхе тоже произошла эта беда, когда я вернулся 19 марта 2002 года из Великой пирамиды.

Стал выяснять у местных: что это было? Они говорят, такого урагана не было никогда. Я говорю:

— Что же у вас произошло?

— Вы знаете, неожиданно сюда пришло что-то типа тайфуна, смерча, и не только у нас — во многих отелях Шарм-эш-Шейха такая же беда…

Когда я позвонил Нике — говорю: слушай, тут у нас такая беда. Она говорит: да, у нас такая же история, там тоже много чего повалило, не так сильно, как у вас, но тоже серьезно. Мы с ней встретились вечером и стали обсуждать эту тему. Я спрашиваю:

— А что у тебя было ночью? Лично у меня было такое ощущение: я как бы провалился, но, с другой стороны, где-то летал. Что там делала монада, я не могу сказать, но ощущение было, что я летал в каких-то более высоких измерениях. Но у меня память не сохранилась. Информация не пришла: никаких деталей я не помню.

Может быть, тогда что-то и было, но сейчас, с расстояния лет я не могу в деталях вспомнить, что там было. Как вода стирает следы на песке, я помню только основные «камушки». Я спрашиваю:

— А что было у тебя?

Она:

— О, у меня была очень красивая история, я видела себя жрицей, причем не просто жрицей, а облеченной царственной властью, я шла к храму проводить какую-то мистерию, справа и слева от дороги стояли мужчины, жрецы, и меня должны были сопровождать двое любых, которых я выберу.

Они должны были проводить церемонию, как она мне объяснила, любовного плана: творческую мистерию.

— Я, — говорит, — как сейчас помню, они стояли все, склонив головы, а я не смотрела на лица — я чувствовала энергетику и указывала пальцем: этот пойдет за мной и этот. И мы вошли в храм, началась мистерия. Я помню, что в том состоянии повелевала бурями, океанами, молниями, это была очень мощная космическая энергетика, словно: «А он, мятежный, просит бури, как будто в бурях есть покой».

Я говорю:

— Так это твоя работа, это ты тут устроила?

Она:

— Мне предлагали сделать что-нибудь, но мне захотелось динамики, чтобы в природе все менялось, и было это ощущение…

— Ты энергию потратила, наверное, не совсем правильно.

— Да, да, по горизонтали, но зато я почувствовала свою энергетику. Зато мне было хорошо.

Мне всегда это было странно: хоть на минуту, но я царица. Мне, мужчине, не понять, зачем это надо.