Путь кама

У венчального шатра, где шел праздник и пили лучшее вино из погребов повелителя, я потребовал, чтобы гнусный вор вышел. Гости и стражники пытались успокоить меня, заламывали руки. Но жених все таки услышал вопли и поспешил на буйство сам. Не страшась и не скрываясь.

Что тебе надо, старый шакал? – заорал я и плюнул ему под ноги. Мужчине, который годился мне в отцы и был богаче в тысячи, сотни тысяч раз. – Возьми все, только отдай Янсу!

Вельможа вытаращил глаза и промолчал. Выбежала Янса и приказала прогнать меня. Твердила, будто я – местный дурачок, опасный безумец.

И в тот момент мысли мои спутались, в груди расцвела такая ярость, что я собрал последние силы и проклял новую семью, проклял старика.

Через год, будучи учеником в главной молильне, я услышал новость, от которой до сих пор бегут мурашки: супруг Янсы сошел с ума и выбросился из окна. Что стало с любимой, мне не ведомо, так как боле не возвращался на родину. Злость, разочарование и глубокая обида прошли, но стыд за свои поступки глубоко въелся в кожу, стал частью сердца. Долгие годы, будто язва или оспа, он беспокоил израненную душу и сейчас вернулся с той же силой.

От пасмурных мыслей лицо Мархи посуровело, в уголках губ появились уже привычные морщинки. Не сказать то, о чем он думал и что знал, молодой шаман не мог, однако произнести тяжелые, роковые слова оказалось делом непростым. Чарип – славный человек, верой и правдой служивший народцу аула, совершил одну оплошность и, как назло, она-то и привела его к последствиям, от которых даже опытному каму становилось не по себе.

– Победить бурхана шансов никаких. Он не злобный дух, не демон. Даже тэнгри не берутся за такое.

– Так кто же они? И что делать? Меня ожидает смерть? – обреченно спросил Велес и, посмотрев на четки в руках, опустил вещицу на стол.

– Бурханы принадлежат к касте стражей. Они охраняют священные места, врата в иные миры и законы божеств. Любое существо, будь-то человек, призрак или деймос, может попасться под горячую руку, если осквернит миропорядок или не подчинится ему.

– Значит, погибель. Я понял. – Чарип махнул рукой и встал.

Четки так и остались на столе: чужие, одинокие, потерявшие всякую магию.

Мар кивнул, но решил закончить свое повествование не безнадежностью, но добром.

– Сын неба милостив и дает право оправдаться любому. Иди в деревню и найди свою Янсу. Быть может, она простит, и ты сможешь расплатиться за грехи с ней, а не с бурханом проклятий. И, быть может, он примет этот жест за чистую монету покаяния.

Глаза Велеса снова наполнились слезами. Ничего не сказав на прощание, он решительно вышел из дома и направился к Горе.

Через сутки, прибыв на кладбище вместе с аульцами, Мар увидел, что вещей старого чарипа нет, лишь на столе лежит молильная книга и в углу валяется огрызок расплавленной свечи. Тела Мокшинии, Богора и других обитателей кладбища аккуратно уложены в короба и стоят в ряд около пресловутого сарайчика.

– Ушел наш чарип. Нового кликать? – спросил Хорос у шамана, пока тот с другими аульцами опускал короба на днища могил.

Мар вытер пот со лба, расстегнул черную рубашку. Из-под плотной ткани выглянула морда медведя, выбитая на груди каким-то дивным умельцем, оскалилась. Глава поднял глаза и встретил спокойный и добродушный взгляд иноземца.

– Кликайте. У Велеса теперь новая жизнь там, где он нужен гораздо больше. В семье.

– В семье? В какой семье?

– В своей, – Мар улыбнулся. – Янсе очень нужна помощь с непослушным подростком, который собрался идти учеником в главную молильню и взбунтовался против женитьбы на местной девушке.

– Ай да старый прохвост наш Велюша, – рассмеялся Хорос и хлопнул в ладоши, сам не понимая, чему так радуется.

Потом резко помрачнел и обратился к шаману уже без улыбки:

– Кам, один вопрос меня гложет с тех пор, как мы сидом сидели и речи вели о мирах и душах. На твоем бубне четыре мира, а ты мне поведал о трех. Где ж еще один?

– Это мир, из которого ты меня вызвал. Но о нем не будем. Слишком опасно. Мана должна спать спокойно.

9. Поклонение агнцу

– Я видел, как не ты ударял в бубен, а вервольф.