ПУТЬ ХУНВЕЙБИНА

Мы продолжали считать себя маленьким отрядом международного социалистического движения. И чтобы подчеркнуть свой интернационализм, в марте 1996 года, помню, мы провели отрытое собрание в поддержку Кубы. 24 февраля кубинские кубинские «МиГи» сбили американские самолеты-шпионы, которые летели через Флоридский пролив, чтобы в очередной раз раскидать листовки против Кастро. После этого либеральные буржуазные СМИ подняли вой: «Кастро – террорист!», а США ужесточили санкции против Кубы.

А что еще прикажете делать с самолетами, которые мало того, что нарушают воздушное пространство суверенного государства, но и еще листовки антиправительственные разбрасывают? Самолеты принадлежали кубинской эмиграции, и пока их не сбили, около 2 тысяч раз совершали полеты над Островом Свободы. Их предупреждали – не помогало. Они прилетали вновь. Наконец, терпение кубинцев лопнуло, и два гусанос не вернулись в Майами. Интересно, чтобы сделали американские ВВС, если бы кубинские самолеты кружили над Вашингтоном?

На наше собрание пришли кубинские дипломаты и студенты.

- Мы не ожидали, что в России сейчас есть люди, которые так хорошо знают историю нашей страны, - сказал один из работников кубинского консульства в Санкт-Петербурге после того, как я сделал доклад. Затем на основе этого доклада я написал несколько статей о Кубе для «Смены», они привлекли внимание тогдашнего консула Кубы в Петербурге, товарища Феликс Леон Карвальо (сейчас он – посол Кубы в Беларуси), Леон пригласил меня в консульство побеседовать, а затем благодаря его содействию меня отправили на Остров свободы.

- Слушай, а это твоя девушка? – спросил меня, кивая на Нелю, кубинский студент Хосе Исраэль, бородатый, похожий на Камило Сьенфуегоса.

- Нет, не моя, это - девушка моего товарища Заура.

- Все равно, познакомь. Красивая она… Бонита! – Исраэль даже причмокнул.

Я познакомил. Неля говорила, что Хосе звонил ей потом несколько раз, предлагал встретиться, провести вместе время. Откликалась Неля или нет на эти предложения, я не знаю.

Затем мы провели собрание в поддержку Ирландской республиканской армии, 24 апреля исполнялась 80-я годовщина ирландской «Красной Пасхи», восстания ирландцев, жестоко подавленного англичанами. Сейчас за текст объявления, которое мы распространили в университете, наверное, обвинили бы в пропаганде терроризма. «Бойцы ИРА не сложили оружия. И по сей день взрывы бомб сотрясают Туманный Альбион. Борьба продолжается!» - написал я. Но те годы каждый писал, что хотел, да и делал тоже. Ирландцы на наше собрание не пришли, но в университете о нас пошла молва. Правда, объявления наши срывали. Поэтому я в конце каждого из них я писал: «Наши листовки постоянно срывают чьи-то злые руки. Чьи? Если кто-нибудь имеет что-нибудь против группы «Рабочая борьба» или против революционного социализма в целом, пусть придет на наше открытое собрание и честно скажет об этом. Не убьем. Наоборот: уважать будем. Тех же, кто и впредь будет подгаживать тихой сапой - выследим и примерно накажем». Никто на наши собрания не пришел, смельчаков не нашлось.

После этого мы устроили акции солидарности с южнокорейскими студентами и курдским сопротивлением, обе подготовил Женя Файзуллин.

В общем, как верно заметил в своей мемуарной статье Паша Черноморский, «сложнее сказать, что мы не делали»: «Мы выходили к Балтийскому заводу с заводским бюллетенем, состоявшим из политического комментария и актуальных заводских новостей - в таком-то цеху опять задержали получку, в то время как директор купил себе джип, там-то рабочих обманывает профсоюз, там-то их опять обманывают акционеры. Мы пытались объяснить рабочим, что КПРФ - их враг, что если они будут молчать, то будет только хуже, - в общем, в традиции западной левой. Рабочим же, как это ни печально, было в большинстве своем насрать на нашу назойливую мельтешню. Мы стояли у заводской проходной, талдыча, как заведенные: «Газета «Рабочая борьба»! Берите заводской бюллетень!» А мужички с беломоринами в желтых зубах удалялись в направлении к ближайшей стекляшке, рифмуя название нашей газеты с закрученными матерными ругательствами. Конечно, были и исключения, но очень и очень редкие.

Студентов мы пытались привлечь открытыми собраниями - обвешивали Университет и Педагогический институт объявлениями о том, что группа «Рабочая борьба» проводит собрание в Университете на такую-то модно-левую тему, мы надеялись, что молодые люди клюнут на имена из глянцевых журналов - Пазолини, Жене…»