ПУТЬ ХУНВЕЙБИНА

Лимонов затронул вопрос, который я совсем не хотел обсуждать.

- Послушайте, если вам так дорога ваша группа, входите в НБП как автономная единица. Чем дальше вы тянете со своим решением, тем меньше шансов создать в Петербурге боеспособное отделение, поймите.

- Я все понимаю.

- Я надеюсь на вас, Дмитрий. Вечером зайдете?

Я зашел вечером с бутылкой Метаксы. Мы опять сидели на кухне, пили хороший греческий коньяк, Лимонов рассказывал разные истории из своей жизни. Позже к нашей компании присоединилась девушка Лимонова, она до этого спала в комнате. Это была та самая обритая наголо «инопланетянка», которая работала в каком-то глянцевом журнале, кажется, в «Птюче», и изменила Лимонову с дизайнером этого журнала, когда вождь НБП совершал поход в Среднюю Азию. Не помню ее имени. Да и какая разница?

По возращению в Петербург я начал выбирать людей похода в Казахстан. Андрей мне, правда, заявил, что он собирается в армию, и поэтому в Казахстан не пойдет.

- Мы год только и твердим: солдаты – авангард будущей революции. А из нас в армии служил только ты один. Поэтому я не буду косить армию, иначе нечестно получается, - заявил он мне.

- Может, дождешься весеннего призыва?

- Нет, мне и так уже 20 лет, ребята моего возраста - уже дембеля.

В конце октября вновь приехал Пьер. У меня не было времени на него, и он общался с ребятами без меня. Я никогда не препятствовал его встречам с товарищами, исходя из того, что им в любом случае полезно пообщаться с убежденным коммунистом. Я, правда, замечал, что в разговоре со мной Пьер часто нелестно отзывался о Янеке, Андрее, Зауре. Меня это удивляло, я не понимал, зачем он настраивает меня против людей, с которыми я работаю? Попахивало банальным интриганством.

На собрании я заметил: что-то произошло. Ребята сидели с озабоченными лицами. Я поинтересовался, что случилось.

- А то, что мы все делаем не так, как надо! – выпалила Неля.

- Что не так?

- Все! Мы делаем неправильный бюллетень, а открытые собрания в университете вообще не нужны.

- Это твое мнение?

- Это сказал Пьер, а я с ним полностью согласна!

- А что нужно сделать, чтобы наш бюллетень стал правильным?

- Нужна заводская информация.

- Верно. Вот и собирай ее! Стой у проходной в конце смены, завязывай знакомства с рабочими.

Неля промолчала.

- А чем плохи открытые собрания? – спросил я.

- Тем, что мы тратим время на мелкобуржуазных студентов вместо того, чтобы заниматься сбором заводской информации, - меня, честно говоря, поразило, что Неля стала такой рьяной сторонницей Пьера.

- Ты думаешь, рабочие будут вступать в организацию, в которой состоят 7 человек? И вообще – готовы они бороться за свои права? – спросил я ее.

- Чтобы они были готовы, мы должны выпускать правильный заводской бюллетень, - Пьер основательно промыл мозги Нели.

- А что вы скажите? – спросил других товарищей.

- Я тоже думаю, что бюллетень нужно улучшить, но от открытых собраний отказываться ни в коем случае нельзя, я бы даже проводил их еще чаще, - ответил Женя.

Заур и Паша высказались в том же духе.

- Да, чувствуется Пьер навел движение, - вставил Андрей. Янек ухмыльнулся.

После собрания ко мне подошел Заур.

- Знаешь, о чем говорил Пьер еще?

- Конечно, нет. Он мне не докладывал.

- Он сказал, что ты – ненадежный человек, авантюрист, что ты никогда не был настоящим коммунистом, и поэтому мне, Жене, Паше и Неле нужно работать отдельно от тебя, Яна и Андрея, то есть он хочет, чтобы мы вышли из «РБ» или исключили вас из группы, чтобы оставить за собой название организации. Правда, Пьер считает, что ты скомпрометировал бренд, - Заур ухмыльнулся. – В общем, Пьер теперь хочет общаться только с нами, потому что ты безнадежен. Он сказал, что ради нас он готов переехать в Россию на какое-то время.

«Да, троцкист всегда троцкист! - подумал я. - Пьер знал, на кого воздействовать. Неля - девушка эксцентричная, самолюбивая, в группе недавно. Ей, конечно, хочется утвердиться».

На следующий день я прямо спросил Пьера, зачем он настраивает ребят против меня. Пьер сделал вид, что не понимает, о чем речь.

- Ты что?! Я ничего такого не говорил! – аж вскричал он.

- Ты хочешь сказать, что ребята врут?

- Может быть, они меня не так поняли. Я сказал, что они - такие же активисты, как ты, и поэтому ты не должен принимать решения единолично!

Мне неприятно было смотреть на Пьера, он врал, и это было очевидно.

- Давай завтра поговорим в присутствии ребят.

Пьер согласился.

Собрались мы в кафе «Как дома» на улице Восстания. Пришли все, кроме Нели.

Я не стал откладывать в долгий ящик то, что хотел сказать.