Путь Ледяного Источника (СИ)

Его жена пожала плечами, но тут же встрепенулась:

— Матушка зря паниковать не будет.

— Ты уверена? Мне она всегда казалась женщиной, — он замялся, подбирая слова, — чуть излишне эмоциональной.

Кнесса схватила его за ладонь, глубоко вдохнула и молча покачала головой.

— Надо уезжать, Торрон.

— Куда уезжать?! — воскликнул кнест, думая о садовых работах, котных овцах, начатом ремонте. Кнесса же восприняла его вопрос прямо:

— Ну уж точно не в столицу. В столице только и говорят, что о странном самозванце, который долго жил в Мельхорме. Ах, Торрон, нас хотят обвинить в измене! — Кнесса уже почти кричала. — Точно! Об этом говорила матушка. Сюда едут люди Величайшего! Нас арестуют!

— Да с чего нас должны арестовать? — Кнест Деймур, не изощренный в столичных подковерных играх, искренне недоумевал, — И куда нам ехать? Я не знаю!

— Зато ж я знаю. Нам теперь только одна дорога. Собирайся. Мы едем в Берьяту!

***

То, что так напугало матушку Эйхерат, произошло накануне ночью. Величайший любил важные решения принимать именно после захода солнца. Когда-то над этой его особенностью иронизировали и даже посмеивались, но теперь никого из тех смельчаков не осталось, и новых не находилось.

Был объявлен большой сбор совета Рузгарда: Советник по миру и спокойствию, Советник по прибыли и убыли золота, Советник по заморским сношениям, Советник по делам магическим и волшебным. А также двое личных друзей, должности не имевших, но решавших поболее остальных собравшихся.

Тусклые факелы почти не освещали зал, искусно отделанный самоцветами и белым камнем. Зато хорошо был виден тяжелый резной стол, за которым сидели собравшиеся. Все молчали. Величайший стоял спиной к своему Совету и смотрел в окно. Смотрел так, будто ему был виден весь город, а не затухавшие под утро огни. Правитель чуть покачивался с носков на пятки, а за столом висела гробовая тишина. Советник по делам магическим, к которому был обращен последний вопрос, чуть заметно дрожал и потел так, что даже тяжелый сюртук стал мокрым на спине. Вопрос, в сущности, был задан простой. И ответ на него был несложный. Только вот произнести его Советник не решался.

— Так что же вы молчите? — Величайший, казалось, был невозмутим. — Отчего, я спрашиваю, нечисть полезла изо всех щелей?

— Вероятно… — Голос советника сорвался, неприятно скрипнул. Мужчина вытер лоб, откашлялся, взял себя в руки. — Вероятно, из-за продолжительной болезни ее Ясности ослабли щиты, удерживающие темные силы на той стороне, где ей положено.

— Хорошая версия, — голосом сытого кота протянул Величайший. — Так и скажем народу. — Казалось, что красивый темноволосый мужчина о чем-то задумался. Сидевшие за столом уж расслабились, как Величайший резко развернулся, уперся руками в стол и зарычал: — Только что с ними делать, я спрашиваю?

Советник по волшебству перестал дышать, его лицо даже не побелело — посинело.

— Жечь. — Это один из личных друзей правителя вступил в разговор, — Отлавливать и жечь. Дотла. Из пепла еще ничего не восставало.

Величайший выпрямился, постоял секунду, раздумывая. Идея ему понравилась — на губах заиграла тень довольной улыбки.

— Хорошо, — кивнул правитель, — хорошо. Поручите своим людям разработать план, — махнул Величайший в сторону Советника по миру и спокойствию, — сейчас все свободны!

Советники стали расходиться, удивительно бесшумно.

— Рейц!

Тот, кого окликнули, остановился. Встал и второй, поднял на товарища вопрошающий взгляд. Одним кивком Величайший отправил обоих друзей обратно за стол. Дождался, пока захлопнутся двери.

— Жечь будем не только нечисть, — тихо, спокойно, почти умиротворенно проговорил правитель, — жечь будем все.

— В смысле «все»?

— Все! Леса, хутора, деревни… — Мужчина с красивым лицом неопределенно взмахнул рукой, — Окраины городов… Чем страшнее пожары, тем лучше. Погибнут люди — славно, останутся обездоленные — еще лучше.

Слушавшие Величайшего мужчины напряженно молчали, но, судя по выражениям их лиц, идея им не претила. Они, скорее, просчитывали варианты.

— Откуда начнем?

— Оттуда, где в последний раз видели нашего юного Левиана. — В голосе Величайшего наконец-то проступили стальные нотки. — Оттуда, где он отсиживался. Мельхорм, Реата, Горхольд.

Лица мужчин, сидевших за столом, расплылись в улыбках. А Величайший продолжал:

— Пожары в людском сознании должны прочно связаться с Самозванцем! — Величайший скривился, произнося это слово. — Об этом позаботишься ты, Флим, и твои болтуны. За ним должен идти плотный шлейф огня, горя, несчастий…

— А как же, — подал голос Флим, — ведь идея жечь была наша. Никто не проболтается?

Верхняя губа Величайшего нервно дернулась.

— Не проболтаются…

— А чтобы заткнуть всем рты, — добавил Рейц, — чуть позже обяжем храмы помогать пострадавшим. Выпустим Ее Ясность, — друг с ухмылкой посмотрел на Величайшего, — пусть проявит милосердие!

Правитель ухмыльнулся в ответ:

— Хорошая мысль! Но пока, — улыбка растаяла, — жечь!

Два друга, шумно распахнув двери, вышла из зала, совершенно не заметив безмолвную неподвижную фигуру у дверей — Хранитель покоя Величайшего ожидал своего господина.