Путь миротворца

— Да брось ты, — Марку нравилось не подчиняться ей. Он впервые очень ясно понял, что в действительности она не вправе ему что-то приказывать. Он, Седьмой миротворец, здесь старший! Все остальные — помощники. Сам епископ не мог возражать против его решений.

— Маркос!

Она быстрыми шагами догнала его и одернула за рукав рубахи.

— Ты что, не слышишь? Не смей ходить ночью один! — она говорила с неприкрытым возмущением.

— А в чем дело? — делая недоуменно-невинное лицо, ответил Марк.

— В том, что за тобой по пятам ходит зло, — в ее глазах блеснул свет полной луны. — Я не могу постоянно следить за тобой.

Марк рассмеялся с наигранным удивлением:

— А с чего ты решила, что я нуждаюсь в охране?

— А с того, что ты забываешь, в чьи лапы угодил в Белом забвении. Ищешь встречи с еще одной ламией?

В груди что-то закипело. Марк едва унял внезапную дрожь. Игры закончились — хранительница нанесла запрещенный удар. Он почувствовал, как по скулам разливается жаркий гнев.

— Так, так, — проговорил он, подготавливая удар в ответ, — тогда и тебе нужна охрана. А то, чего доброго, зарубишь кого-нибудь, кто не захочет воздать тебе почести…

Удар пощечины прозвучал в ночной тишине необычайно звонко. Марк даже не поднял руку к горящей щеке. Он ликовал: «Есть! Наконец-то! У нее тоже есть слабости, есть уязвимые места!»

— Что у вас тут, Маркос, Никта?

Сзади подходил Харис с зажженным факелом — рядом с ним бесшумно ступала Флоя. «Она была здесь и все слышала, — догадался Марк. — Никта научила ее бесшумной поступи. Что ж, пусть Флоя узнает о своей подруге больше. Никта наверняка проболталась ей о ламии!»

— Маркос обидел Никтилену, — пожаловалась Флоя.

— Никто никого не обижал, — сухо отозвалась хранительница. Марк видел, как трудно ей сдерживать гнев. Он и сам с трудом сдерживался после того, как Флоя поддержала Никту.

— Маркос? Никтилену? — Харис изумленно махнул факелом. — Что за чушь? Я видел как она ударила Маркоса.

— Потому что он ее оскорбил! — выкрикнула Флоя.

— Помолчите оба, — сказала хранительница.

Марк не мог этим не воспользоваться.

— О, ты уже приказываешь! И кто же наделил тебя такой властью?

— Ты глуп и упрям. Я пытаюсь помочь тебе, — с холодом выговорила она.

— Ты пытаешься стать во главе. Быть наставницей. Чтобы все тебе подчинялись, — высказался Марк отрывисто.

Свет факела упал на ее ярко-синие глаза. Марк вздрогнул от горящего в них гнева. Она была не просто рассерженной. Это был гнев выходящего на поединок соперника.

— Вернись в дом, Маркос, — это прозвучало уже не как повеление, а как угроза.

— Уйми пыл, хранительница. Ты не наставник мой и даже не проводник. Я Седьмой миротворец, вообще-то, и это мой поход.

— Если бы ты понимал, какая миссия возложена на тебя, ты был бы рад меня слушать, — с жаром проговорила хранительница. — Но ты глуп и упрям. Не хочешь и задуматься над тем, что все миротворцы, начиная с Третьего, заканчивали бессмысленной смертью. Говорят, путь миротворцев проклят, и всякий идущий им — мечен некромантами. Не хочешь слушать меня — не слушай. Но если хочешь выжить — не отходи от нас.

Ее голос звучал резко, но гнев прошел. Хранительница подавила в себе и ярость, и обиду. Марк почувствовал, что тоже остывает, будто невидимая горящая нить, возбуждающая в нем гнев, рвется…

В лесной чаще что-то мелькнуло.

Хранительница стояла спиной к лесу, но каким-то чутьем почувствовала врага. Ловко извернувшись, она выхватила метательный кинжал, и тут же острое лезвие унеслось в темную чащу.

Флоя ойкнула, Харис схватился за меч.

— Что там?

— Тс-с, потуши факел, быстро, — прошептала хранительница. — Ждите.

Словно тень в своих легких одеждах она понеслась к лесу, сливаясь с темнотой.

— Что это было? — шепотом спросил Харис, затаптывая факел своими тяжелыми сапогами.

— Не знаю. Но Никта не стала бы бросать кинжал наугад, — шепнул Марк в ответ.

Он вдруг ощутил холод. В одно мгновение ему показалось, почувствовалось, что там в лесу проплыло что-то липкое и холодное — чувство точь-в-точь как в доме Иалема ночью, после драки у Храма призвания.

— А если там человек? — сказал Харис.

— Никтилена не метнула бы кинжал в человека, — прошептала Флоя без особого беспокойства. — Маркос, зачем ты ее обидел?

— Да, это… случайно вышло, как-то, — смутился Марк неожиданному вопросу. — Она тоже хороша…

— Она беспокоится о тебе, переживает, правда, — сообщила Флоя. — Ты не знаешь, но я знаю — она очень преданна тебе. Она тебя не бросит в беде. Она будет тебя защищать даже ценой жизни, она мне сама говорила.

— Да, это верно, — согласился Харис. — Лесные нимфы, они, знаешь ли…

— Только не называй ее лесной нимфой на людях, — Флоя приложила палец к губам, — она этого не любит.

Вернулась хранительница со своим кинжалом.

— Все тихо. Там никого нет.

— Что это было?

— Какая-то нечисть.

— Нечисть? В селении говорят, что она не подходит к жилищам людей так близко, — заявил Харис, еще в первый день расспросивший местных жителей обо всем, что касалось окружающих врагов. — Почему ты думаешь, что это не человек?

— Я чувствую, когда за мной наблюдает человек, а когда нечеловек.