Путь миротворца

— Почтенный! — вскричал Теламон, и бордовая краска гнева залила его уши до кончиков. — Почтенный! Бессовестного, самолюбивого сластолюбца ты называешь почтенным? Да он… он…

— Автолик мой друг, почтенный Теламон, — холодно возразил Марк. После Эреба гнев королевского эмиссара не страшил, а вызывал неприязнь и досаду.

— Друг?! — еще громче возопил Теламон. — Да с такими друзьями тебе и врагов не нужно, Седьмой миротворец! Где он?!

— Вообще-то, Автолик живет в Мелисе.

Теламон громко фыркнул.

— Может, мы знаем разных Автоликов? — поспешил с догадкой Марк.

— Как же, как же! Другого такого нет! Орден он основал! Да как он смеет называть свое сборище разбойников орденом! Предатель, полубрат, любитель игрищ! Этот рожок я надолго запомню!

Теламон понемногу успокоился и перестал кричать, но презрительное фырканье и дальше прерывало его слова.

— Нам сообщили, что на храм напали. Мы были охвачены праведным гневом, услышав звук рожка этого нечестивца. Жаль, жаль, что даром мчались, я надеялся схватить его здесь. Трусливый пес не вылезает из своей конуры.

— Если он в чем-то виновен, то почему не арестовать его в Мелисе? — вступила в разговор подошедшая хранительница.

Эмиссар только презрительно фыркнул, смерив ее уничижающим взглядом, но за него ответил низенький лысоватый писец:

— Нам не дают такой возможности! Правящая в Мелисе Гильдия купцов не позволяет нам взять его в городе. Эти скряги принимают в свой город всех разбойников, лишь бы им подати платили.

Теламон наконец-то заметил епископа и Ипокрита.

— А, епископ Ортос, все же мы не зря ехали. Вас хочет видеть сиятельная королева Сильвира.

— Где она? — спросил епископ, выражая в голосе почтение к королевской особе.

— Сейчас у сиятельной королевы важные переговоры в Морфелоне. Если есть вопросы — решайте со мной. Я личный эмиссар сиятельной королевы в Зеленой идиллии.

Все это время королевский эмиссар делал вид, что не замечает или не узнает Ипокрита, но как только Теламон повернулся к колеснице, архиепископ остановил его сварливым окликом:

— Почтенный Теламон, как архиепископ морфелонский и эмиссар Сиятельнейшего Патриарха я требую арестовать Седьмого миротворца.

— За что? — воскликнула Флоя, и большинство прихожан поддержали ее возмущенным ропотом.

— За нарушение спокойствия в Зеленой идиллии! За то, что он навлек даймонов на мирный храм и поставил под угрозу жизнь многих адельфов.

Теламон нехотя развернулся, демонстрируя надменную властность. По его виду Марк догадался, что при других обстоятельствах эмиссар, может быть, и прислушался бы к словам архиепископа. Но Ипокрит имел неосторожность не попросить, а потребовать — этого Теламон не терпел.

— А, достопочтенный Ипокрит, и вы тут. Рад вас видеть. А еще больше буду рад, если вы предоставите мне право самому решать, кого и когда арестовывать в вверенной мне провинции.

Ипокрит яростно затряс бородкой, погрозил посохом и сунул Теламону развернутый свиток.

— Я представляю Совет епископов Морфелона, и только с моего согласия Седьмой миротворец может останавливаться в любом храме адельфов или в доме любого из служителей храма адельфов. Он не только нарушил указ Совета епископов, но и навлек даймонов на храм. Храм Зеленой идиллии, храм, который обязан защищать ты, почтенный Теламон. Ты обязан арестовать…

— Не вам решать, что я обязан, достопочтенный Ипокрит, — ответил Теламон, ясно выражая, что не намерен терпеть посягательств на свое исключительное право арестовывать и сажать под стражу. — Спрячьте вашу бумагу. Союз Морфелона и Южного оплота еще не заключен. Но даже союз не даст вам права указывать мне, что я обязан делать. Я подчиняюсь только сиятельной королеве Сильвире.

Ипокрит заскрипел зубами и сморщился как от глотка горького сока. Теламон самодовольно улыбнулся. Похоже, архиепископ не переносил имени королевы Южного оплота, и эмиссар это знал. Раздосадовано шикнув, вместо слов прощания, Ипокрит быстро пошел прочь.

Теламон тоже не собирался здесь задерживаться, но епископ опередил его вопросом:

— Когда сиятельная королева прибудет в Зеленую идиллию?

На лице королевского эмиссара засияла усмешка.

— Месяца через два, не раньше.

— Могу я получить назад мой рожок? — попросил Марк строгим тоном. — Это подарок, как-никак.

— А зачем он тебе? — с той же гадкой усмешкой отозвался Теламон. — Зачем подарки тому, чья судьба предопределена не слишком праведными деяниями предшественников? И кстати, — эмиссар окинул взглядом обломанные карнизы храма и взволнованные лица прихожан. — Не забудьте оплатить ремонт храма, пострадавшего по вашей вине. И больше ни шагу без моего ведома! Где вы остановились?

— В доме почтенного Иалема, — ответил епископ.