Путь мистика

Я никогда не мог вообразить, что когда-нибудь начнут друг с другом бороться сикхи и индуисты. Это очень странная ситуация: в одной семье отец может быть сикхом, а сын - индуистом. Быть сикхом не значило принадлежать к отдельной религии; это было просто отдельным подходом. Муж может быть сикхом, жена - индуисткой; жена может исповедовать сикхизм, муж - индуизм. Никто никогда не думал, что такая смесь может начать бороться, а теперь они борются, и люди гибнут тысячами.

Сикхи хотят не иметь совершенно никакого отношения к индуистам - а все они индуисты. Любой индуист может стать сикхом в результате пятиминутной церемонии, и любой сикх может стать индуистом, просто обрив голову, - ничто другое не мешает ему стать индуистом.

Они поклоняются одному и тому же Нанаку, читают ту же книгу Нанака, ходят в ту же самую гурудвару - свой храм. Ходят индуисты, ходят сикхи. Единственная разница в том, что те и другие верят в первого мастера, Нанака, а сикхи верят еще и в девять следующих. Индуисты не верят в девять остальных. Это единственная разница, другой разницы нет. Нанак заложил всю основу, так что неважно, веришь ли ты в девять остальных. Система верования остается прежней.

Но в человеке есть какое-то животное, которое хочет сражаться по всякому поводу.

И это, несомненно, возможно... каждый, кто не знает моих людей, будет изумлен тем, что эти люди не ссорятся. Мы ни с кем не ссоримся снаружи, мы не ссоримся между собой. Для этого нет причины, потому что весь наш мир состоит из внутреннего сознания, и не возникает речи ни о каком соревновании. Ты одинок. Ты можешь расти, насколько захочешь; другой может расти, насколько захочет. Нет никакого конфликта интересов.

И поскольку каждый саньясин связан со мной... это не религия, в которой вы связаны определенной системой верования. Тогда могут возникнуть проблемы - достаточно другой интерпретации, небольшой проблемы, и фракция отделяется и становится антагонистической.

У нас нет никакой системы верований. Поэтому если ты веришь в святого духа, это никого не волнует, - это твоя радость. Только помни: скажи, кто твой друг, и я скажу, кто ты! Но это никого не беспокоит.

Каждый старается расти индивидуально. Нет никакой организации, поэтому нет никакой организационной круговой поруки.

Вы связаны со мной индивидуально. Вы связаны друг с другом просто потому, что все вы связаны со мной. И поскольку вы сонастроены со мной, внезапно вы находите, что каждый, кто сонастроен со мной, сонастроен и с вами, - потому что он тоже пытается быть сонастроенным со мной. Вы пытаетесь создать гармоничное целое, не прилагая к его созданию никаких непосредственных усилий. Это просто побочное следствие.

Поэтому каждый посторонний будет удивлен - наблюдая за вами несколько дней - тем, что никто не ссорится. У нас нет энергии, чтобы ссориться. У нас столько ценных сокровищ, и мы вкладываем всю свою энергию в их поиски. Кто заботится о таких мелочах?

В ашраме Махатмы Ганди был запрещен чай. Нельзя было пить чай. Нельзя было курить, играть в карты, нельзя было то-то и то-то - мелочи. И он принуждал людей делать эти вещи.

Поэтому если кому-то хотелось утром выпить чашку чая, он вынужден был прятаться - закрыть дверь и приготовить чай. Другие наблюдали и пытались узнать, почему это он утром закрывает дверь, зачем это он держит у себя в комнате плитку? А когда он выйдет, кто-то может порыться в его комнате и найти чайную заварку. И вот он разоблачен, и его приводят к Махатме Ганди как преступника - он прячет чайную заварку. Каждое утро он закрывал дверь, и никто не знает, что он делал с этим чаем. Что можно делать с чаем? Самое большее, пить чай! Что еще с ним делать?

И мало-помалу возникали фракции - это делали и другие люди - и те, кто был за чай, образовывали партию: «Поодиночке мы не можем существовать, мы должны бороться». Те, кто курил, тоже образовывали партию.

И что делал Ганди? Он был мазохистом. Он не наказывал этих людей, он начинал поститься до смерти. Почему? - потому что эти люди пьют чай!

Но почему ты постишься до смерти? Вот какая у него была логика: «Наверное, что-то незакончено в том, что я мастер, иначе как может быть так, что мои ученики не слушаются меня? Поэтому, чтобы очистить себя, я буду поститься до смерти, пока не стану совершенно очищенным. Я не прекращу этого поста».

И естественно, эти бедняги, пившие чай и курившие сигареты, думали: «Теперь его смерть будет на нашей совести», и они приходили и говорили:

- Мы склоняемся перед тобой и обещаем, что никогда даже не посмотрим на чай, мы никогда не притронемся к сигаретам - не говоря о том, чтобы пить и курить - но, пожалуйста, прекрати этот пост.

И он изводил весь ашрам три или четыре дня. Со всей Индии приходили телеграммы: «Как глупо, что ученики делают такие вещи, они должны извиниться». А они и извинялись целыми днями. С утра до вечера они сидели и говорили:

- Прости нас! Это было в последний раз - никогда больше я не увижу чая! Но только прекрати этот пост.