Путь Моргана

— Ричард, Эсмеральде солнце нипочем. Дело в том, что мы приближаемся к линии экватора — можно сказать, что спокойная жизнь на кораблях кончилась. Эсмеральде известно, что вскоре начнутся штормы. На тентах будет скапливаться дождевая вода, ясно? Видишь, один из углов тента опущен — под него в дождь подставят бочку. Это целое искусство — натянуть тент из старого паруса так, чтобы получилось нечто вроде блюдца с «водосточной трубой» с одной стороны. Мы вышли из зоны действия пассатов — так считаю не только я, но и Эсмеральда.

— Почему же вы всего-навсего четвертый помощник капитана, мистер Донован? По-моему, вы работаете ничуть не меньше мистера Лонга, и, уж конечно, вы гораздо опытнее мистера Шортленда и мистера Боунза.

Синие глаза прищурились, губы растянулись в улыбке, однако Ричарду она показалась горькой.

— Понимаешь ли, Ричард, я ирландец, и хотя мне довелось побывать с адмиралом Родни в Вест-Индии, я служу в торговом флоте. Эсмеральда хотел назначить меня вторым помощником, но агент флота приберег это местечко для своего сына. Узнав об этом, Эсмеральда взбеленился: у него с отцом Шортленда давние счеты. В итоге лейтенант Шортленд обосновался на «Фишберне», а сына оставил здесь. Но мистер Боунз ни за что не согласился бы стать четвертым помощником, поэтому это место досталось мне. Зато мы можем сменяться каждую вахту.

Ричард нахмурился:

— А я думал, слова капитана — закон для всего корабля.

— Если в дело вмешивается королевский флот — нет. Уолтон стремится извлечь из этой экспедиции всю мыслимую прибыль, вот почему капитаном «Дружбы» назначен его родственник, Фрэнсис Уолтон. Эсмеральда Синклер — партнер Уолтона. Строго говоря, почти все капитаны транспортных и грузовых судов — пайщики его компании. — Донован пожал плечами. — Если эксперимент в Ботани-Бей пройдет успешно, за право перевозить туда каторжников развернется ожесточенная борьба.

— Отрадно знать, — Ричард усмехнулся, — что и мы, отъявленные негодяи, кому-то приносим пользу.

— В особенности человеку по имени Уильям Ричард-младший. Это старший подрядчик, именно его вы должны благодарить за отвратительную еду, чтоб ему провалиться! О Боже, пошли нам пару-другую рыбин!

Леска в руке Ричарда дрогнула, как и леска в руке Донована. На корме послышался радостный возглас одного из матросов: мимо проплывала большая стая тунца. Клевать стало так часто, что все, кто был на палубе, принялись спешно насаживать на крючки наживку, чтобы не упустить такой случай. Благодаря этой лихорадочной деятельности на палубу удалось вытащить не меньше пятидесяти крупных, бьющих хвостами рыбин. Наточив ножи, матросы и пехотинцы принялись чистить и потрошить улов — каторжникам ножей в руки не давали.

— Сегодня ухи хватит на всех, — довольно произнес Ричард. — А еще я рад, что ужин будет плотным. На полный желудок лучше спится. Конечно, наши лейтенанты будут жаловаться на то, что рыбой не наешься, но как-никак, это свежая пища.

С таким компаньоном, как море, было трудно заскучать: в нем всегда что-нибудь да происходило. Ричард уже привык наблюдать за крупными морскими свиньями и более мелкими дельфинами, которые гонялись друг за другом, играли, выскакивали из воды, не переставая завораживать его. Только теперь он понял, что морские обитатели не просто борются за выживание — онц наслаждаются жизнью. Менее свободное существо, чем дельфин, вряд ли могло понять, как это прекрасно. Впрочем, прагматичный мистер Лонг объяснил, что эти животные выпрыгивают из волн, чтобы отпугивать хищников плеском и брызгами.

Над кораблями постоянно вились стаи птиц — буревестники, качурки, чайки. Поскольку с «Александера» им перепадали лишь рыбьи потроха, Ричард понял, что птиц привлекают косяки рыб, даже самые немногочисленные.

В тот же день он впервые увидел акулу и кита — последний излучал спокойствие, его тело вздымалось над водой, двигалось так плавно, что не поднимало бурунов. Ричарду хотелось окунуться в кристально чистую воду, он надеялся, что когда-нибудь мистер Донован или кто-нибудь еще научит его плавать. Его удивляло то, что матросы никогда не купались, даже в ясные дни, когда забраться на борт не составляло труда.