Путь на Кристу. Закрытые воды

Миша Чубко, одетый в лёгкую непромокаемую куртку синего цвета с надписью «Полюс-Золото» и высокие зелёные болотники, выглядел весьма импозантно. В одной руке у него было ружьё, украшенное на прикладе патронташем, в другой – большая монтировка. Из левого кармана выглядывала коробочка уоки-токи, на шее – шнурок ножен с приличным таким кухонным тесаком внутри. Александр, Костя и механик оделись проще, но оружие не забыл никто. Экипированные и подготовленные, мы спрыгнули на берег.

Морось уже намочила песчаную отмель, покрыв её тёмной влажной коркой. Когда шли к берегу, она с шелестом продавливалась, выбрасывая наружу сухой жёлтый песок. Потом появилась галька, а ещё дальше и трава.

– Саша, Костя, давайте в обход, осмотрите местность, рощу прежде всего, вы пока на стрёме. Потом… под деревья, что ли, встаньте… Мы – к самолёту.

Пошли справа, где свободней от растительности. Обветшал старичок. Большая часть краски отслоилась от фюзеляжа, кое-где свисая клочьями. Нижняя плоскость подломилась, смяв стойки и сложившись к земле. «Ан-2» лежал вверх поплавками, уложив хвост в переплетенье толстых веток, а в передней части опираясь на верхнее крыло.

– Хана двигателю, носом в террасу влетел, от винта одни намёки, – сказал боцман.

Нос действительно всмятку.

– Где дверь-то… Растерялся что-то, – признался боцман.

– Слева, Миш.

Обшивка плоскостей порвана, в огромных прорехах виден каркас крыла. Жутко.

Пш-шш…

– Всё спокойно, всё чисто, – раздался Сашкин голос. – Вы работаете?

– Не, в хоккей играем! Смотрите дальше, позовём… Сколько же он тут лежит? – спросил я у напарников.

– Дык не вчера! – хмыкнул Заремба. – Кто-нить в бортовых номерах смыслит, это советские или уже современные?

Я отрицательно качнул головой, не удосужился как-то запастись такими знаниями. У меня на вертолёте точно другие.

С высоты террасы было видно, что в разгар лета вода в протоке уходит, обнажая новые отмели и волнистые островки из жёлтого песка. Место неплохое, красивое и чистое. Хорошее последнее пристанище для воздушного трудяги, не в болото рухнул. Жаль машину. Сильный, надёжный самолёт, покоритель Севера… Люди-то спаслись? И где они сейчас? Поправив кобуру «кольта» и перехватив монтировку поудобней, пошёл вдоль фюзеляжа.

– Вместе внутрь полезем, Миша, всё нормально, тут любой задёргается, думаешь, мне веселей? – успокоил я боцмана, на которого, похоже, опять накатывало.

– Да ничё, дышу, – отозвался тот за спиной.

Я ногой отвёл в сторону высокую траву. Круглые иллюминаторы, по четыре с каждой стороны, вроде тоже целы. Прочная конструкция, держава делала.

Вот и дверь.

– Закупорен, – сказал я.

– Ну, бляха, точно трупы, – тихим голосом вымолвил Мишка и сплюнул.

– Подождите-ка меня, ребятки, – неожиданно громко заявил механик, заходя сбоку. – Дайте старому взломщику дверь сломить нежно, исковеркаете ведь… А уж лезьте сами, я в тылах.

Он быстро приспособил железяку к щели, прижал, покачал, надавил – я торопливо набрал в легкие чистого воздуха. Крац!

– Готово.

Из салона пахнуло, но не сильно. Точнее, вообще не пахнуло, лишь странный запах тлена и мертвенной пустоты вынесло навстречу. Я шагнул вперёд, почти сразу споткнулся, зацепившись за что-то рантом. С трудом удержав равновесие, с громким матом выпрямился и огляделся.

– Ёлочки-пальмочки…

По корпусу тихо шелестели падающие капли набирающего силу дождя. Надо было ребят внутрь звать, промокнут до нитки. С палубы все подходы просматриваются. Нет, пусть лучше бдят, тут ещё один фактор добавился.

Вот вам и ответ, из какой эпохи самолет.

Весь пол, точнее, потолок перевёрнутого салона потерпевшей крушение «Аннушки» усыпан стандартными инкассаторскими сумками. Сероватыми, брезентовыми, со шнурами и пломбами, со вшитыми металлическими полосами застёгивающегося канта. На каждой стоял порядковый номер и надпись: «Госбанк СССР». Вытащив нож, я вспорол пломбировку, осторожно открыл. Полные!

– Инкассация! Деньжищ-то сколько, братцы!

– Что ты, Коля… Целое состояние по тем временам.

– Ты сам помнишь такие купюры?

– Помню, конечно… Но без эмоций, в девяносто первом году меня деньги особо не парили, я ещё иждивенец был. Фонарь дайте.

Темновато. Хорошо бы траву порубать у иллюминаторов. Ничего, ещё пара таких находок, пара рейсов по огромной реке, и станем настоящими асами в торговле и сборе ништяка, тупые ошибки исчезнут.

– Почему не тормозили, если от середины шли? Ведь не прямо же напротив слипов и здания гидропорта Прорез на воде светился, такое явление давно бы заметили и доложили бы, куда следует. А, Герман?

– Да кто его знает, Коля… А могли они груз сбрасывать? Вот низко и шли.

– Не! Я как-то летел на «Аннушке» на промысел, так был такой случай, – начал быстро рассказывать боцман, словно стараясь потоком слов унять нервное напряжение. – Попали в грозу, и тут у летунов высотомер отрубило. А что делать? Груз-то на точки доставить надо. Ну, они снизились до пятидесяти примерно, поддон скинули, а парашют раскрыться не успел. Так там даже консервные банки были всмятку. Так что нет смысла сбрасывать с малой высоты, всё раскокаешь. А ещё был случай…