Путь на север

История о том, как Сиддхартха избавился от иллюзий, тронула Кришана до глубины души, и хотя он много раз слышал ее в детстве и юности, всерьез задумался об этом лишь сейчас, когда поезд вез его на похороны Рани: Кришана вдруг осенило, что история о крушении иллюзий Сиддхартхи очень похожа на то, что довелось пережить многим людям в конце войны. Подобно тому, как жизнь Рани и убеждения, на которых эта жизнь держалась, были уничтожены за считаные месяцы, когда погибли оба ее сына, так были уничтожены жизнь и убеждения Сиддхартхи, уверенного, что болезней, старости и смерти не существует, что человек может жить в вечной гармонии с миром. Подобно тому как Рани в конце войны получила неисцелимые травмы, так что ей снова и снова являлись образы мертвых ее сыновей, особенно младшего, — мелькали перед глазами наяву, терзали ее в кошмарах, лишая возможности вернуться к нормальной жизни, — так и Сиддхартха оказался безнадежно травмирован увиденным во время трех поездок по городу: зрелища эти настолько противоречили всему, во что он верил, что он просто не смог вернуться к прежней жизни. Его детство и юность, согласно рассказу Ашвагхоши, разительно отличались от детства и юности большинства, поскольку обычные люди с ранних лет непрестанно сталкиваются со старостью, болезнями и смертью. Обычные люди с самого начала исподволь, понемногу узнают эти факты жизни, всегда так или иначе держат их в уме и учатся получать удовольствия, невзирая на их случайный и преходящий характер, учатся ценить маленькие радости и счастье, не задумываясь о том, что сами они не вечны. От Сиддхартхи же, напротив, систематически, намеренно скрывали, что существуют болезни, старость и смерть, он никогда не задумывался о том, что удовольствия, которым он предается, однажды исчезнут, рассеются, что самая жизнь, которую он ведет, однажды закончится. И то, что он за считаные недели неожиданно и наглядно столкнулся с этими фактами, вероятно, вызвало потрясение очень серьезное, травматическое в самом строгом, медицинском значении этого слова: чем еще объяснить, что он так внезапно решил покинуть отца, жену, сына, друзей и любовниц, так бестрепетно отказался от всего, что составляло привычную жизнь? Чем еще объяснить годы строгой аскезы, непостижимых лишений, жестокость, с которой он обрек себя на поиски жизни, свободной от того, что он увидел во время трех поездок по городу, чем еще объяснить все это, как не патологической реакцией на глубокое потрясение, — состоянием, которое в случае с Рани (ей повезло куда меньше) лечили сеансами электрошоковой терапии, после чего у Рани постоянно тряслись руки и ноги?