Путь на восток

– Да, мой господин, – подал голос Тейтамах, чем перепугал Кайсин.

На короткий миг она забыла, что вокруг них есть кто-то еще, кроме сводящего с ума холода. Она с надеждой посмотрела на отца, который стоял поодаль, но встретила лишь привычный отрешенный взгляд. Буря мыслей овладела Кайсин. Она чувствовала себя преданной и покинутой, но понимала, что отцу было так же больно, как и ей самой. Они оба – всего лишь заложники своего положения.

И долга.

Долга перед людьми, что собрались сейчас на площади. Перед теми, кто ждал спасительных дождей. Назад пути не было. Еще чуть-чуть – и она станет супругой древнего Мага, сила которого способна изменить судьбу целой империи.

Ей придется пройти этот путь до конца.

Когда заиграла торжественная музыка и ударили гонги, а толпа перед алтарем взорвалась радостными криками, Кайсин в последний раз вспомнила то, что оставляет позади.

Когда ее провели по платформе, она в последний раз вспомнила свою недолгую жизнь в клетке Синего дворца.

Когда высший жрец из Драконьего храма, главной святыни всего Лояна и Империи, зачитывал речь о святости брака и страшных карах для тех, кто посмеет нарушить данные у алтаря обеты, Кайсин в последний раз вспомнила Лю.

Юноша, который на одну ночь превратил ее жизнь в необычное приключение, навеки останется лишь блеклым отражением в разбитом зеркале. Она не сможет забыть его никогда. Ради него ей придется нести бремя брака с Нефритовым магом до самого конца жизни.

Ей придется сделать то, что требуется.

Теплая слезинка скатилась по остывшей щеке.

Последнее тепло этого мира ушло вместе с ней.

Впереди лишь морозящий мрак неизвестности.

Ей так отчаянно хотелось увидеть его! Всего один последний раз. С глупой надеждой ее взгляд устремился к заветной террасе на краю площади, и там, в свете бумажных фонарей, под сенью деревьев, она нашла его.

Лю!

Он стоял там, словно статуя, маленькая черточка на фоне ночи, похожий на призрак или наваждение. Он не шевелился, и она сама не смогла бы сделать ни шагу, если бы захотела. В это мгновение Кайсин была готова обругать его, не щадя и не жалея.

Зачем ты пришел? Зачем ты смотришь на это? Для чего тебе видеть миг гибели всей моей жизни? Неужели ты мало страдал? Неужели ты хочешь, чтобы страдала и я?

Ох, Лю…

– Да будет их брак вечен на земле и на небе! – проревел на всю площадь жрец.

Нехотя вынырнув из горьких переживаний, Кайсин похлопала глазами и попыталась прийти в себя.

– Супруг и супруга! – бородатый жрец в праздничных платьях и лентах всех цветов потряс над головой изогнутым в форме змеи посохом. – Преклоните колени перед взором Прародителей!

Кайсин без промедлений опустилась на узкий коврик под ногами и замерла, дожидаясь, пока сядет Шень Ен. Маг колебался. Он явно был из тех, кто не привык вставать на колени. На мгновение Кайсин подумала: что, если он откажется? Будет ли это значить конец церемонии и отмену брака?

Но он все же подчинился обычаю и сел рядом.

– О, великие Прародители! Пред ликом вашим я клянусь в верности и беру эту девушку в жены…

– …мужчину в мужья.

Они одновременно проговорили первые обеты, не сводя глаз с ночного неба.

– Обещаю почитать и хранить верность моей супруге…

– …моему супругу.

Ударил гонг, и жрец объявил:

– Встаньте же, и пусть муж покроет плечи супруги своей защитой!

Едва Кайсин поднялась, как услышала семенящий топот Тейтамаха. Евнух подбежал к Магу и вручил ему полотно нефритового цвета. Шень Ен аккуратно принял его и водрузил, как плащ, поверх плеч Кайсин. Ей не удалось даже мельком рассмотреть узор из блестящей обсидиановой нити, когда жрец заговорил вновь:

– Преклоните колени и поклонитесь земле, что дарует нам жизнь и пропитание!

Молодожены вновь опустились, положили ладони перед собой и одновременно повторили клятвы:

– Пред лоном Матери-Земли я обещаю беречь и защищать своего супруга в тяжелый год и разделять с ним радость и печаль отныне и до конца жизни!

Ударил гонг, и им вновь велели подняться.

– Пусть же супруга докажет, что навсегда покинула родной дом!

Кайсин, придерживая одной рукой тяжелый дар Нефритового мага, второй сняла с шеи синюю ленту с буревестником и застыла, осознав, что Шень Ен слишком высок.

– Мой господин, – смущенно опустив взгляд, сказала она, – позвольте мне принести вам свой дар?

Маг, не произнеся ни слова, коротко кивнул и наклонился. Их лица оказались совсем рядом. Кайсин опахнуло чрезмерной силой и острым ароматом такки. Его кожа была белой, почти бледной, с редкими, но глубокими морщинами, а глаза оказались взаправду черными, почти не отличимыми от зрачков. Кайсин пришлось задержать дыхание и встать на цыпочки, чтобы дотянуться и набросить ленту на шею Шень Ена, отчего едва не забыла поклониться, когда закончила.

– Спасибо, господин.

– Преклоните колени в третий раз, – вновь прокричал жрец, – чтобы принести последние клятвы!