Путь. Начало (СИ)

В этот раз Странник не успел преодолеть и половину пути, когда тяжелая нога центуриона просто вдавила его левое плечо вместе с ключицей и внутренними органами в землю. Кости вновь захрустели, и человек чувствовал, как неудачно изогнувшийся элемент брони разрывает его грудь и проникает прямиком в легкое. Крика уже не вышло, изо рта просто потекла кроваво-красная каша из перемолотых внутренностей. Робот пинком перевернул человека, на окровавленном лице которого застыла улыбка. Из ослабшей руки выкатилась заранее подготовленная граната, но центурион быстрым движением выпнул ее далеко в пустыню, и взрыв раздался уже там. Центурион буравил двумя оставшимися сенсорами лицо Странника, которое уже потеряло осмысленное выражение, и в это же время разогревал портативную лучевую пушку, которая выдвигалась у него прямо из руки. Издав последний механический треск, робот навел дуло прямо на лицо Странника и, недолго думая, выстрелил.

Луч завис прямо надо лбом человека. Время снова остановилось, и Странник чувствовал, как его затягивает в его личную черную бездну, где все конечности у него целы, но зато кругом толпы мертвых людей, которые погибли возможно просто из-за того, что оказались рядом с ним. Человек уже оставил реальность за спиной и начал тянуть руку к знакомой инопланетянке с черными впалыми глазами. Она привычно завлекала его своей любимой фразой:

— Мой Страаааааааааа…

Но в этот раз она не смогла ее закончить, и слово растянулось в вечность, пока человека выбрасывало обратно в поганую реальность, где над его лбом завис смертоносный луч, так и норовящий проделать маленькую аккуратную дырочку в его черепе и поджарить мозг.

Страдания не были долгими, инопланетянка вместе с чернотой свернулась в одну точку, а затем и вовсе пропала, после чего луч в короткое мгновение пробил черепушку Странника и оставил в его мозгах заметную прореху, несовместимую с жизнью. Его тело дернулось в последних остаточных конвульсиях, и наступила настоящая пустота, в которой не было бы ничего, на что можно отвлечься.

Часть 3. Ковчег. I

Ничто не бывает вечным. Все имеет свое начало, но рано или поздно, все заканчивается, или умирает. Подобные процессы являются абсолютно естественными, как и сама жизнь. Но если с началом и концом все понятно, то, что есть жизнь? Жизнь отдельного существа или же само существование вселенной?

Это явление, если задуматься, оказывается чем-то гораздо более странным, инородным и даже пугающим, в рамках бытия. Жизнь — органическая, неорганическая, или же то, что можно назвать жизнью материи и ткани пространства-времени, разрушает естественное состояние вселенной — порядок. Жизнь сама по себе — хаос, и вносит хаос во все, к чему только прикасается. Возрастающая ежесекундно энтропия, как обжигающий пар, все сильнее расширяющий стенки шарика, «давит» на мультиверсум изнутри, порождая все новые и новые реальности, отчего само бытие трещит по швам, не в силах справится с подобной напастью. И в один момент… Бум? Никак нет. Потому что — ничто не вечно. Однажды все умирает, возвращая исстрадавшуюся вселенную к ее естественному состоянию. Вероятно…

Но один факт остается фактом. Все рано или поздно умрет.

На дуКерре в древнем городе Ду-Хма, в момент между волнами яростных атак машин, Странник заметил древние фрески на стенах насосной станции. Они уже давным-давно выцвели и стерлись жестокими сухими ветрами этой земли, которые продували даже закрытые помещения, стирая камни в песок, и проделывая громадные дыры из маленьких щелок в песчанике. Странник задался вопросом что же это. На что Вождь дал ему вполне однозначный ответ:

— Искусство древних, а главное мертвых, в отличие от нас. Кончай разглядывать всякие картинки, и помоги укрепить оборону, если не хочешь, чтобы однажды тебя нашли здесь, и задали бы тот-же вопрос.

Однако Странник не мог оторвать глаз. Его не интересовали, ни неведомо как, до сих пор работающие компьютеры и механизмы, ни тот факт, что вообще древняя фреска делает на стене насосной станции, его интересовало лишь то что на этой картине было изображено.

Три пришельца в профиль. Сложно было определить кеты это или кто-то другой. Первый стоял в полный рост, держа в руках, что-то напоминающее флагшток, второй стоял на коленях, сложив руки в подобие молитвы, а третий стоял на четвереньках, опустив голову к земле. Точней к воде. Руки третьего пришельца находились в воде, но это место прилично стерлось, и невозможно было понять, что конкретно он делает. Однако зрелище было крайне угнетающее. Конечно, все зависит лишь от интерпретации зрителя, но на тот момент, других заинтересованных картиной не было.