Путь наверх, или Слишком красивая и слишком доступная

— Зачем?! Гарик, ну до чего же ты наивен в некоторых вопросах. В нашей стране каждый второй ребенок растет без отца. Я состоятельная, независимая женщина и могу себе позволить такую роскошь, как ребенок. Тем более что это ребенок Бульдога. Я убила его отца, но не имею права убить его ребенка.

— А Бульдог знал, что у него будет ребенок?

— Нет. Я сама узнала об этом только в больнице.

Гарик нахмурился и стал ковырять вилкой в плове.

— Чупа, при твоем образе жизни небезопасно иметь ребенка.

— А ты постарайся обеспечить мне безопасность. Я бы хотела, чтобы ты всегда был рядом со мной.

— Но ведь ты постоянно нервничала. Один стресс за другим, отравление газом. Это не может не отразиться на здоровье ребенка.

— Я сдала все анализы — ребенок абсолютно здоров.

— Что я могу сделать в такой ситуации… Остается только тебя поздравить, — печально заключил Гарик.

— А почему в твоем голосе нет радости?

— Наверное, потому, что я тебя люблю.

— Что? — Я выронила ложку.

— Я люблю тебя, Чупа. Если хочешь, я могу стать отцом твоему ребенку.

— Насчет отца не может быть и речи. Я сообщила тебе о своей беременности не для того, чтобы рассчитывать на твое отцовство. Просто мне показалось, что ты должен знать об этом. Тем более что скоро будет видно.

— Я люблю тебя, Чупа, — взволнованно произнес Гарик и встал рядом со мной на колени, уткнув голову в мой живот.

— Спасибо тебе, — прошептала я со слезами на глазах.

— За что?

— За то, что ты меня любишь. За то, что ты так мне предан.

— Прости меня за то, что я тебе это сказал. Я знаю, что таких, как я, у тебя может быть тысячи, просто я хочу, чтобы ты знала, что всегда можешь на меня рассчитывать.

— Конечно, я всегда буду на тебя рассчитывать. — Я перебирала волосы Гарика и смахивала слезы. — Вас у меня двое. Ты и Юлька. Больше мне рассчитывать не на кого.

Гарик поднял голову, достал из кармана платок и вытер мне слезы.

— Почему ты плачешь? — спросил он.

— Не знаю. Может, это из-за беременности. Говорят, когда женщина носит ребенка, она становится нервной, взвинченной, истеричной. Наверное, все это происходит и со мной.

— Ты сильная. Ты не должна плакать.

— Бывают моменты, когда мне хочется быть слабой.

Гарик сел на место, и мы выпили по рюмочке виски.

Затем поели плов и разошлись по разным комнатам. Я упала на свою огромную кровать и закрыла глаза. Нужно взять себя в руки, а то самой противно, что я так расклеилась. Какое-то скверное состояние и ужасно тоскливо.

Это связано с беременностью. Я не знаю, что происходит в моем организме, но в душе как-то пусто и одиноко. В последнее время слишком много смертей, слишком много случайностей, слишком много слез. Надо же, Юлька не ошиблась! Гарик действительно в меня влюблен. Что ж, это приятная новость. Именно сейчас мне нужна мужская поддержка, надежное мужское плечо. Может, рождение ребенка сделает меня мягче, добрее?

По телу пробежал озноб. Накинув коротенький халат, я подошла к зеркалу и распустила волосы. Затем вышла из комнаты и заглянула во вторую спальню. Гарик лежал в одежде, закинув руки за голову, и смотрел в потолок. Увидев меня, он вздрогнул и привстал.

— Ты что?

— Просто не спится, — улыбнулась я.

— Почему?

— Не знаю. А ты почему не расстелил постель?

— Да я так.

— Но хоть покрывало-то сними.

— Да бог с ним, с этим покрывалом.

— Я тебе не помешала?

— Нет. Я все равно не сплю.

— Мне холодно.

— Ты что, в квартире такая жара.

— А меня что-то знобит.

— Хочешь, ложись ко мне. Я тебя согрею.

— Хочу.

Гарик подскочил, снял покрывало и расстелил кровать. Затем он снял пиджак, рубашку и галстук. А вот брюки снять так и не решился. Почесав затылок, он произнес:

— Может, у тебя пижама есть?

— Да ладно, что я — мужика в плавках не видела, что ли! Сам же говоришь, что жара. Зачем тебе в брюках лежать, париться.

— Верно говоришь.

Гарик стянул брюки и аккуратно повесил на стул. Затем лег на кровать и укрылся одеялом.

— Чудной ты какой-то. Меня стесняешься.

— Сам не понимаю, что со мной происходит. Словно все это мне снится.

Я скинула халат и осталась в легкой прозрачной ночнушке. Подошла к торшеру и выключила свет. Я легла рядом с Гариком, положив голову ему на плечо. Гарик прижал меня к себе и стал гладить мои волосы.

— Теперь согрелась?

— Согрелась.

— Ты собралась спать?

— Конечно. Я устала.

— Мне будет очень тяжело уснуть рядом с тобой, — прошептал Гарик.

— Но все же это лучше, чем спать одному. — Я улыбнулась, прижалась к Гарику и сладко уснула.

Глава 21

Ровно через неделю мы с Юлькой проходили регистрацию в Пулковском аэропорту на рейс до Лос-Анджелеса. Я стояла с большой дорожной сумкой в руках и оглядывалась по сторонам. Только бы этот проклятый Димка не испортил нам всю картину. Только бы у него хватило ума замаскироваться так, чтобы мои ребята даже и подумать не могли, кто летит со мной одним рейсом.

Гарик преданно смотрел мне в глаза и давал различные наставления. Я даже не пыталась вникнуть в его слова, так как мне было не до этого. Внимательно осмотрев всех пассажиров, я с облегчением вздохнула — Димки среди них не было.

— Чупа, я буду тебе каждый день звонить, — вздохнул Гарик.