Путь небес. Преодолевая бурю

Джагатай задумался. Вероятно, только Есугэй узнал точный ответ, но машины, увиденные Ханом в нижних колодцах, подсказали ему многое. Несомненно, станция была частью того же проекта, который оторвал его Отца от Крестового похода, того же замысла, по которому вся мишура империи — навигаторы, легионы, варп-двигатели Механикум, даже сами примархи — оказалась бы ненужной. Неудивительно, что планы держали в тайне, но подобная секретность привела к годам подозрительности и недоверия.

Измена свершилась еще до Хоруса, в этом не было сомнений. Возможно, последствия ее только сейчас выходили на свет.

— Ошибкой, — ответил Каган. — Тупиком. Мы остались с тем, что есть, — нашими войнами, клинками, мутантами. И нашими демонами.

С сухой улыбкой Джубал вновь повернулся к звездному пейзажу.

— Так или иначе, эта ошибка открыла нам Путь Небес.

— Больше не говори о нем, — сказал Хан, мучимый воспоминаниями. — Он стал могилой для многих, кто должен был попасть во Дворец.

Примарх вгляделся в пустоту, в сверкающий пояс звезд, что лежал перед ним. Где-то там, возможно, уже видимый глазу, лежал Тронный мир — все-таки достижимый после стольких лет мытарств.

— Нас вновь ждут испытания, — произнес Каган. — Мы еще не видели величайших из них, и мне неизбежно предстоит свести счеты с братьями. Но я на краткое время забуду об этом. Нам нужно оправиться, залечить раны, быть готовыми снова поднять клинки.

По ястребиному профилю Джагатая скользнула улыбка.

— Мы сохранили веру, Джубал, — закончил он. — Мы сразились, мы превозмогли, и теперь наконец летим домой.

Послесловие

Помнится, во введении к моему омнибусу «Мечи Императора» по вселенной Warhammer я говорил, что работать над «Мечом Правосудия» было одно удовольствие, но так случается не всякий раз. Некоторые книги, по разным причинам, бьются с автором на каждой странице.

«Путь Небес», несомненно, был из таких бойцов. Роман сопротивлялся всем попыткам сплести его канву, подбрасывал одну загвоздку за другой, уплывал за сроки сдачи и мучительно тащился к финалу на несколько месяцев дольше, чем планировалось.

Возможно, это общая проблема книг по Ереси Хоруса — слышал, другие авторы Black Library заявляли то же самое о последних своих работах в цикле. Кроме того, всегда непросто писать роман-продолжение. «Шрамы» стали первым большим проектом о Белых Шрамах времен Ереси, поэтому я начинал с (почти) чистого листа. В «Пути Небес» требовалось развить сюжет предыдущей книги, а также моих недавних рассказов: «Верность», «Демонология» и «Братство Луны».

Центральной темой романа стало изменение характеров Легионес Астартес. Ересь оказалась не просто вооруженным конфликтом, но и психологической катастрофой. Все, кто был вовлечен в нее, утратили прежние идеалы, что, по сути, и стало первопричиной безвыходной ситуации в 41-м тысячелетии, где далее верные защитники человечества не вполне здравы рассудком, невежественны и фанатичны. После нескольких лет беспрерывных потрясений Белые Шрамы начали меняться в душе. Шибан, например, превратился в номинального лидера тех, кто отдался фатализму, смешанному со злобной непокорностью врагам. Такой характер идеально подходит «современным» космодесантникам, но весьма чужд самому Шибану из «Братства Бури», его дебютного появления в цикле. Весь легион теперь сражается не только с реальными врагами, но и с разрушительными духовно-психологическими последствиями безжалостной войны на истощение.

В тяжелом положении пребывают не одни лоялисты. Мортарион до сих пор сопротивляется (с переменным успехом) чарующему демоническому зову. Даже Дети Императора, самый растленный из легионов, находятся в переходном состоянии — там остаются воины вроде Карио, которые до последнего цепляются за былую непорочность.

Но, честно говоря, меня всегда больше интересовали верные легионеры. В произведениях по Ереси всегда уделялось серьезное внимание мотивам предателей — и это правильно, — но возник риск, что приверженцы Трона останутся плоскими персонажами. Сюда же относится и вопрос замыслов Императора, которые внешне выглядят почти что безумными. Как указывал Хан в разговоре с Илией, зачем покидать Великий крестовый поход на пике славы, уходить без объяснений и молчать, даже когда Хорус начинает гражданскую войну? В романе я попытался набросать кое-какие ответы, прежде всего касающиеся тайного аспекта Его планов. Проект человеческой Паутины, намеки на который возникали в течение всего цикла, имел ошеломительные масштабы, являлся результатом многолетнего тяжкого труда и позволил бы не только противодействовать угрозе Хаоса, но и избавиться от звездолетов, навигаторов, а также, возможно, других институтов Империума. Как видите, у Шефа имелись причины для скрытности…