Путь одиночки

– Да, не так! Ты была хозяйкой нашего трактира меньше полугода, я не вмешивался. И что? Ты потратила прибыль на себя, как будто я мало денег тебе даю. Трактир стал убыточным, люди начали обходить его стороной! Мне донесли и том, что ты завела себе любовника, а возможно и не одного.

– Это не люди стали обходить его стороной, а хамы и нищие, а всё остальное сплетни и наговоры завистников.

– Какие хамы, какие нищие? Как часто ты в нашем селе видишь богачей и господ?

– Вот сегодня, например, господин приехал.

– Ну, приехал. И где он кушал? Где остановился с ночёвкой? Ты бездарность, я рассчитывал оставить тебя хозяйкой, но пришел к выводу, что мне придется потратится на магов, подправить здоровье и настроится на то, что я в ближайшее время смогу выдать тебя замуж и дождаться рождения внука и вот именно его сделать наследником. Я не хочу сплетен и именно поэтому мы разговариваем с тобой так поздно. Никому не стоит знать о том какая ты дрянь.

– Я не дрянь! Я делаю всё, что ты говоришь.

– Не ври мне. Я не посмотрю, что ты уже взрослая. Выпорю!

– За что?

– За все. В ближайшие десять дней ты выйдешь замуж.

– Да согласна я! Только я хочу за Ульвина!

– Да, он меня тоже в роли зятя устроил бы. Родители у него мелкопоместные господа. Сам он образование имеет и зря мои денежки бы точно не тратил, да и знает он все мои дела и делишки слишком хорошо. Осталось его только убедить, что ты будешь ему лучшей женой, чем его Аришка. Ты сделала, как я сказал?

– Да, сделала. Уже давно сделала. Варлинка еще пару циклов назад ему будто бы проговорилась, что его жена считает его мертвым и принимает ухаживания стражника Шкина, а вот буквально вчера ему сказала, что Аришка затяжелела и с новым мужем из села уехала. Да только он молчит и на меня все равно внимания не обращает. Я ему сама каждый день ужин в комнату отношу и все без толку. Может опоить его чем-нибудь, а?

– Хорошая мысль, завтра со знахаркой поговорю, но прежде всего нужно что-то с его ненаглядной решать. Вот упёрлась же и с места не сдвинешь. Ну, ничего, вот съедет с её подворья постоялец и «продаст» она свой домик, «уедет» искать лучшую долю. Да так уедет, что не услышит о ней никто больше.

– А пацан?

– А куда же пацанёнок без мамки. Мал еще, вот с мамкой и «поедет».

– А если Ульвин все равно не согласится?

– Куда он денется… Поди надоело уже взаперти сидеть. Должен согласиться, иначе придется ему «уехать» следом за женушкой, слишком много он знает.

– Спасибо папочка, ты самый лучший!

– Лучший… лучший. Ты давай веди себя потише, дома посиди, скажись больной. Я пока людей нужных найду. Всё, ночь на дворе. Спать иди.

Как же удачно я в гости-то зашел, и расспрашивать никого ни о чем не надо. Всё объяснили, на все вопросы ответили. Осталось только оценить заслуги и оплатить долги. Должники в наличии двух штук присутствуют, разыскивать не придется и прятаться не нужно ни от кого.

Хлопнула о противоположную стену дверь и в коридор выскочила невысокая, черноволосая женщина лет сорока с плотной коренастой фигурой и довольно жиденькими волосами, собранными в короткую косичку. Первая мысль, мелькнувшая у меня в голове была: «И вот эта тётя желает выйти замуж за молодого парня?».

Мы с Малышом не прятались, но дамочка нас всё равно не заметила. Она ровно на мгновение застыла посередине коридора и двинулась вниз по лестнице уже не торопясь, размеренно ступая. Теперь она проспит до полудня и, проснувшись, больше никогда не вспомнит Ульвина и его семью, а теперь папочка.

Толстый грузный мужик сидел за столом в кабинете, в который я вошёл без приглашения. Стопка крупно исписанной бумаги занимала все его внимание целиком и он не сразу среагировал на моё появление. Мне было весьма интересно наблюдать за тем как возмущение, вызванное моим дерзким появлением, сменяется паникой, и я понимаю почему.

В полутемной комнате, в густой тени он увидел предположительно фигуру человека, но только предположительно, поскольку ни лица, ни точных очертаний пришельца разглядеть ему так и не удалось. А вот ноги и руки отнялись, язык онемел, ни спросить, ни возмутиться, ни на помощь позвать.

Ну, что? Попугаем мужичка? Объясним ему, как сильно он провинился. А надо ли? Лень.

– Встань. Подойди. Запомни. За все свои грехи ты понесёшь наказание ещё при жизни. Завтра с утра, когда ты проснешься, все вспомнишь, но больше никому и никогда не сможешь ничего рассказать, твои руки и ноги не будут двигаться до конца твоей жизни и отныне ты будешь зависеть от доброй воли своей дочери, а теперь иди в свою спальню и ляг спать, и пусть теперь тебе каждую ночь снятся те, кого ты обидел.

Побелевший как стена мужик вышел из кабинета, в сопровождении Малыша, отправленного проконтролировать исполнение моего повеления, а я двинулся наверх ведь где-то там, в маленьком окошке ещё горел свет.