Путь океана: зов глубин (СИ)

Впрочем горевание его хоть и было картинным, но искренним. И интенсивным.

Как и мигрень, которая развилась вследствие переутомления и несмолкающих восклицаний кузена.

В её грудине так болело, что повторять вновь и вновь, что де Круа его прощает, уже не было никакой возможности.

Несколько одеял, в которые её завернула Карин, особо не грели. Они скорее препятствовали поступлению теплоты из окружающего воздуха. Не согревал и горячий чай. Он только болезненным комком проваливался из горла куда-то в живот. Даже солнце, бьющее прямо в лицо через окно каюты, резало глаза, заставляло щуриться, но не грело, и оттого казалось фальшивым.

— Как бы ни было ужасно случившееся, ты заметила, да? Ты заметила, что я истинно уверовал, и никакие волны не смогли поколебать моей решимости под ударами жестоких вод! Тому причиной — единственно сила веры, дорогая кузина! Ведь я остался на корабле, в то время как тебя всё же унесло в жестокое море!.. Моя бедная Селин!..

Де Круа недоверчиво скосила на кузена глаза. И пожалела, что воспитание не позволяет попросить его наконец заткнуться.

Благоговейная страсть в сбивчивом голосе выдавала, что Антуан и в самом деле преисполнился в познании. Селин даже начала прикидывать, как бы и ей самой провести опыт в прочтении Катехизиса Святого Люциуса впополам с бутылкой портвейна.

— Не есть ли истинное чудо, чудо, что и ты сумела выжить! Может тому причиной стали мои истовые молитвы?! Готов побиться об заклад, то ангелы извлекли тебя из объятий сна смертного, ибо я взывал к ним!.. Ты же должна понимать: все здесь шептались, от боцмана до юнги, дескать миледи — не жилец! Ах, как же хорош капитан Марсий! Он — настоящий герой! Он дерзнул ринуться за тобой в кишащую водяными чудовищами пучину!

— Да, точно, мошер, ангел и есть, — хрипло бросил Брут из коридора и прошёл в каюту де Круа. — Только я тебя по-человечески прошу, — не ходи на палубу, пока на ней твой ангел зверствует…

— Что… — прохрипела Селин и закашлялась.

Чай попал не в то горло.

Наёмник раздражённо мерил шагами каюту.

— Я и сам считаю, что наказания должны иметь место. Их задача — внятно разъяснять провинившимся, что малейший проступок может пустить всех ко дну… Но… — Он задумался. — Как-то не по-людски это, понимаешь? На рее уже болтается парочка из команды. Ясен пень, за дело… Все-таки ну и порядки тут… Не нравится мне это, Птичка…

Жестами Селин велела всем удалиться и принялась спешно одеваться.

Её представление о Гильдии с каждым днём разбивалось на тысячи осколков, как бы она ни мастерила стройную картину понимания.

Вместо могущественного перевозчика-монополиста в её сознании начинал проступать совершенно другой образ. Всё сильнее де Круа склонялась к пониманию мира Витала как суровой тоталитарной системы. Возможно благодаря которой их общество и пришло к непревзойдённому уровню развития относительно всех прочих, но…

Можно ли было оплатить кровью своих же людей дары прогресса? Стоили ли они того?

В сопровождении Брута и Антуана де Круа поднялась на верхнюю палубу и обомлела.

Перед ними развернулось безобразное представление.

Пара подвешенных мореходов — хвала Всеведущему, не за шею, а вниз головой за ноги, — болтались на нижней перекладине средней мачты и размахивали руками. Вокруг них толпилась вся команда «Стремительного». Пара юнг с дрожащими подбородками отвязывала стонущего матроса с багровыми полосами на спине от вертикальных, похожих на веревочные лестницы, канатов. Его тут же подхватили под плечи и понесли на нижние палубы. Бледная от страха команда безотрывно и безропотно следила за происходящим.

Капитан восседал на бортовых леерах и вид имел самый зловещий. По татуированной челюсти перекатывались желваки, а механическая рука его сжимала плеть.

Перед ним у стола под центральной мачтой стояла побелевшая Агата и неуверенно озиралась.

— Разрази меня Бездна, как же я ненавижу воспитывать, чай не дети! Вы, лавразцы, мягкотелые слизни и рукожопы! То вместо службы чаи гоняете, то с утра до ночи в картишки рубимся и прохлаждаемся! Вы мне, твари, что с нижним грот-брамселем сделали?! Скажите, суки, спасибо, что успел срезать такелаж до того, как нас не опрокинуло!!! Рапорта на каждую задницу я уже нарисовал! Я вам что вчера велел?! Не слышу!!!

— Развести пассажиров по каютам.? — пробормотала Агата.

— Точно, милая! А в итоге?! Что в итоге?!

Губы квартирмейстера задрожали, она вытерла локтем глаза и отвернулась к столу.

На накрытой отрезом парусины столешнице лежали тёмные инструменты угрожающего вида.

— Это я, скажи мне, Агата, родная, это я несу ответственность за инцидент с пассажиром за бортом и за порчу судна перед Гильдией, или кто?

— Вы, капитан…

— А передо мной кто???

— Экипаж…

Марсий сплюнул за борт и уселся поудобнее.

— Отставить сентименты! Тебя назначили сюда не за красивые глаза же? Скорее закончим, скорее разойдёмся!

Когда де Круа перевела взгляд на другую мачту, у неё засосало под ложечкой.