Путь отцов

Церковь завоевывает образованные круги. Философы на Востоке, риторы на Западе обращаются к ней и входят в ее лоно. Вооруженные научными методами и эрудицией, они отдают свои знания христианству. Философское образование позволило Клименту и Оригену поставить гуманитарные науки на службу Слову Божию. Тертуллиан и Киприан с помощью юридических понятий создают язык богословия. Наука о праве дала возможность Тертуллиану защищать христиан перед лицом Империи.

Из семени, брошенного в землю, выросло мощное древо, ветви его простерлись столь широко, что столкновение между правами христиан и язычников становится неизбежным и еще более острым, чем столкновение мнений. Как строить свои отношения с язычниками? Задача пастырей — ответить на этот вопрос. Тертуллиан, Киприан Карфагенский и Климент Александрийский становятся моралистами, они формулируют требования христианства к личной и семейной жизни, к экономике и политике.

Римская империя дряхлеет, Церковь набирает силу. Верующих становится все больше во всех слоях общества: среди элиты, торговцев, чиновников и нищих. Качество не поспевает за количеством, уровень снижается. Раздается встревоженный голос Оригена: если судить о вещах не по их количеству, а по тому, каковы они по сути, не по толпам обращенных, но по внутреннему миру людей, нельзя не видеть, что мы уже перестали быть верующими.

Гонение пробуждает беспокойство. Но это лишь судороги смертельно пораженной империи; они уже не представляют угрозы для Церкви, однако несут предостережение плохим христианам. Киприан предупреждает вновь и вновь: ураган срывает только мертвые листья. Для тех, кто следует за учением Киприана и Оригена, наступает час мученичества, к которому они никогда не переставали готовиться.

Тертуллиан

(† после 220)

Христианин наших дней с неизменной грустью посещает Север Африки, где из‑под груза дважды погребенного прошлого встают обломки некогда процветавшей Церкви, перемешанные с обломками Римской империи. Африка, которую арабы назвали Джезират–эль–Магриб, «Островок Запада», могла созвать на собор в III веке до сотни епископов. Карта епархий III века говорит о центральном положении Карфагена, игравшего ключевую роль в политико–экономической жизни Африки перед тем как стать столицей побеждающего христианства, где убеждения переходили в страсть, доводившую до ереси и мученичества.

Три имени выделяются на этом фоне, три имени, вошедших в сокровищницу Церкви и цивилизации. Три человека, родившихся на африканской земле, несут в себе все достоинства и недостатки своего происхождения — Тертуллиан, Киприан, Августин.

ТИП ОБРАЩЕННОГО

В конце второго века Тертуллиан написал «Апологетику». С точки зрения права он обвиняет империю в нетерпимости и гонениях. «Итак, добрые правители, которых тем больше почитает чернь, чем больше христиан вы приносите ей в жертву, мучайте нас, подвергайте нас пытке, приговаривайте к смерти, уничтожайте: ваше беззаконие есть только доказательство нашей невиновности. Все ваши ухищрения ни к чему не ведут, они лишь умножают притягательность нашей «секты», нас становится еще больше, как только вы собираете среди нас свою жатву; кровь христиан служит новым семенем». Это торжественный момент в истории Церкви. Страстный, необузданный Тертуллиан не довольствуется тем, что парирует удары, он переходит в атаку.

Дело даже не в разуме, не в терпимости. Африканец апеллирует к высшей инстанции — к римскому закону. Время терпимости прошло, Тертуллиан требует прав. Он приезжает в Рим, который производит на него глубокое впечатление. До сих пор Церковь героически оборонялась, Тертуллиан придает ей отвагу и наступательность.

Кто был этот молодой полемист, ловкий, опасный и неистовый? Его зовут Квинтус Септимус Флоренс Тертуллианус. Он родом из Карфагена, города, который с высокого мыса глядит в море. Его отец, язычник и воин, позаботился о его образовании, в особенности юридическом, подобающем крупным чиновникам, а также и об обучении ораторскому искусству, с помощью которого можно прожить безбедно. Его любознательность столь же ненасытна, как жажда удовольствий и развлечений.

Молодой африканец, подобно многим своим соотечественникам, говорил на двух языках, одинаково хорошо писал по–латыни и по–гречески. Его блестящее образование закончилось в Риме, где, подобно Иерониму, он обрел и интеллектуальную среду, и наслаждения плоти. У Тертуллиана была бурная молодость. Он признается, что был грешником: intelligenti pauca, посещал спектакли, изменял жене. Затем он возвращается в Карфаген; как и большинство его соотечественников, он предпочел Африку.

Обстоятельства его обращения остаются неизвестными. Терпение и героизм христиан производят на него неизгладимое впечатление, евангельская мораль и тайна христианства покоряют его сердце. Он никогда не обладал духом стадности, но уважал тех, кто бросает вызов господствующему мнению. Чтение Писания и благодать довершают остальное.