Путь Пастуха (СИ)

В те годы северный Путь лазурита только осваивался немногими купцами, так что именно в Дильмун стекались товары почти со всего мира. Здесь встречались медь, эбеновое дерево и твёрдый камень для печатей, сосудов и статуэток из Маганы, золото из Тукриша, горный хрусталь из Мархаши, тонкие шерстяные ткани из Элама, зерно и кунжутное масло из Ура, сердолик, лазурит, слоновая кость, корабельное дерево, дурманящая смола конопли из Мелуххи... Конечно же, торговали тут и людьми — крепкими мужчинами, чтобы делать из них моряков и воинов, и прекрасными женщинами для домашних работ и услаждения.

Сам Дильмун мог прибавить к этому изобилию разве что плоды своей почвы: огурцы, абрикосы, виноград, и финики — свежие, вяленые, пасту из фиников и финиковое вино. И, конечно же, жемчуг. Однако не из-за всего этого владыки севера, востока и запада вожделели владычества над Дильмуном. В конечном итоге главной его драгоценностью была простая вода — сладкая пресная вода, бившая из ключей и на островах, и даже среди горьких морских вод. Рассказывали, что это было даром Дильмуну от бога Энки. Так это или нет, но именно благодаря тем благословенным источникам Дильмун и напоминал райский оазис в морской пустыне. Моряки со всех концов света причаливали к нему, чтобы отдохнуть и запастись водой для дальнейшего плавания. И пока боги не лишили Дильмун его сладких вод, он не потеряет своего богатства.

Шаррукину, располагавшему внушительным флотом, ничего не стоило завоевать острова. Если бы не одно обстоятельство — могучая страна Мелухха. Там всегда считали Дильмун своей вотчиной — и на то были основания: и внешне, и по языку, и по обычаям здешний народ походил на млеххов. Даже царская семья по крови давно уже была млеххами — по причине традиции брать в жёны знатных девушек из этой страны. И уже не меньше ста лет на самом большом острове Дильмуна существовала огромная фактория Мелуххи. Разумеется, действовали тут и люди жуткого млеххского тайного ордена Невидимых, но их никто и не видел, хотя они влияли здесь на многие важные дела.

С другой стороны, и люди из Двуречья чувствовали себя тут, как дома — и не только из-за того, что Дильмун считался древней родиной шумеров. Просто без своих здешних факторий города на материке очень быстро обеднели бы, потеряли значительную часть могущества и блеска. Потому общины купцов из этих городов тут тоже были многолюдны, а когда города эти перешли под власть державы Аккада, они объединились в одну большую колонию.

Бхулака вновь пронизала боль в спине, вызванная, возможно, свежим ветерком и сыростью с моря, пробиравшими тело в предутренние часы. Это было самое прохладное время суток перед влажной духотой, обычно окутывавшей остров почти круглые сутки. Он плотнее закутался в шерстяной плащ и вновь погрузился в свои мысли — ибо больше делать ему пока было нечего.

Сами жители Дильмуна смотрели на борьбу вокруг своих островов с философским спокойствием — они прекрасно знали, что земля эта принадлежит лишь им, и не собирались отдавать её ни царствам Двуречья, ни Мелуххе, ни ещё кому-либо. Но вот правительство их всегда проявляло чудеса хитрой дипломатии, чтобы и сохранить самостоятельность, не поссорившись при этом с могущественными и враждующими соседями.

До поры, до времени это удавалось, но с появлением на материке империи Шаррукина всё стало гораздо серьёзнее. Сейчас он завоёвывал царства Мари и Эбла, мечтая ограничить свою новую державу лишь Великим Верхним морем, а может, плыть и дальше — до сказочных земель севера. Но рано или поздно он оттуда вернётся, и тогда его корабли с войсками прибудут к Дильмуну. Но в то же самое время тут появятся и огромные боевые суда млеххов. Ничем хорошим для небольшого царства закончиться это не может, что прекрасно понимала правящая ныне островами царица Шадая.

Кстати, о царице...

«Эа-насир!» — мысленно позвал Бхулак.

«Я слышу, отец», — отозвался местный купец, которому Бхулак спел пробуждающую песню почти сразу после того, как прибыл сюда.

«Где ты?»

«Во дворце, с царицей, как ты и велел».

«С ней всё в порядке?»

«Да, млеххов здесь нет, дворец охраняет стража. Что в городе?».

«Всё ещё идёт резня, но мы пока держимся... Ладно, я скоро буду, но, если что-то случится, зови».

«Да, отец».