Путь. Поиск Истины в Мире Лжи

Не просто сова, а самая красивая из всех, которых я когда-либо видел в документальных фильмах и на фотографиях. Она выпрыгнула мне навстречу, как бы давая о себе знать, и смотрела на меня пристально. Я тут же выхватил камеру и начал снимать. Мне не верилось в происходящее. Я попытался к ней подойти, двигался медленно, пытаясь не спугнуть птицу. Через какое-то время я приблизился к ней настолько, что сумел схватить ее руками. Она дернулась и схватила меня когтями, оставив на ладони три красные дырки. Тогда я подумал, что хорошо, что это не сокол, и еще о том, как безнадежна судьба зверьков, попадавших в эти лапы.

Я взял птицу в руки и, смотря ей в глаза, понял, что в ее взгляде было то, что я всю жизнь искал в людях. Мы смотрели друг на друга несколько минут. Я сделал пару снимков прямо там же, при этом в одной руке держал ее, в другой – камеру.

Как я заметил, у нее было повреждено крыло, поэтому оставить ее в поле не мог, так как понимал, что в ту же ночь она будет съедена койотами, которых я часто слышал по ночам, хотя ни разу не видел.

Я жил в доме на острове почти год. Подумав о койотах, тут же вспомнил о своих котах, которые частенько приносили мне «подарки»: останки птиц и перья от них мне не раз приходилось убирать по утрам, но все же оставлять сову в поле я не стал.

Прежде чем вернуться домой, я решил немного пройтись до того места, где обычно провожал закат. Мы с совой гуляли по полю. Я держал ее двумя руками, убеждая себя в том, что мне это не снится. Присев на землю, я опять захотел посмотреть ей в глаза. Меня поразила одна деталь: когда я легко дул ей в глаза, они закрывались, но не внешними веками, а какими-то внутренними перепонками, через которые она продолжала все видеть. Я подумал, что это какой-то защитный механизм, позволяющий ей летать против ветра, дождя или солнца.

Пока я любовался ее природным механизмом, сова резко дернулась, чуть не выпав из рук. Я обернулся и метрах в тридцати увидел большого койота, медленно шедшего параллельно нам. Он остановился прямо напротив, окинул нас взглядом, понюхал поверху воздух и спокойно пошел дальше. Я был потрясен. Впервые я видел койота. Больше всего меня поразил не сам факт того, что я его видел, а то, как спокойно он шел. Койоты – это степные волки, дикие звери, которые людей избегают, чуя издалека.

Посидев еще немного, я отправился домой. Меня встретили мои коты, и сова их заметно возбудила. Я сразу унес ее в спальню, закрыл дверь, потом сел на пол и выпустил из рук. Она походила по комнате, словно изучая помещение, после чего запрыгнула на картонную коробку, потом на кровать. Мы смотрели друг на друга, не отрываясь. Я тут же позвонил другу, который ездил со мной в Аризону, и сказал ему, что он должен приехать ко мне прямо сейчас. Я не хотел говорить больше ничего по телефону. По моему тону он понял, что это было что-то срочное, и уже через час был у меня.

Мы зашли в спальню, он сел на кровать, я – рядом на пол. Мы молча смотрели на сову, а она на нас. Через пару минут молчания у него пошли слезы. Он сказал, что только что впервые услышал голос своей совести. Как оказалось, совесть можно не только чувствовать, но и реально слышать, а выражение «голос совести» совсем не метафора.

Тогда мы поговорили о яснослышании и ясновидении. Возможно, мой друг услышал тот внутренний голос, о котором столько говорят и так мало знают. Ему я поверил не только потому, что хорошо его знал, но и потому, что в этот же день, когда принес домой сову и закрылся с ней в комнате, в какой-то момент внутри головы, прямо в ее середине, я услышал какую-то странную мелодию, напоминавшую совиное ночное уханье. Но это было не то уханье, какое обычно раздавалось по ночам. Это было что-то другое, напоминавшее азбуку Морзе, наложенную на определенную мелодию, код которой тогда расшифровать я не мог. Это длилось где-то полминуты, пока я осознал, что это происходит в моей голове. Я не слышал это ушами. Я был абсолютно трезвым и ощущал эти звуки буквально физически. У меня было чувство, что сова мне что-то сказала, но что именно, понять я не мог, поэтому слова моего друга об услышанном голосе своей совести произвели на меня неизгладимое впечатление, так как только подтвердили мой недавний телепатический контакт с совой.

Я попросил его сделать несколько фотографий с птицей у меня в руках. Я думал, что кроме него мне больше никто не поверит.

Мы еще посидели немного, после чего он ушел. Наступал вечер. Сова не ела и не пила. У меня в морозильнике хранились замороженные мыши: ими я кормил своего трехмесячного питона, которого незадолго до этого приобрел. Он был спокойным и красивым. Я дал этих мышек сове, но она их есть не стала. Я стал думать о ее дальнейшей судьбе. Было очевидно, что ей нужна медицинская помощь, иначе летать она не смогла бы, а оставлять ее жить в таком состоянии я не мог. Было воскресенье, клиники не работали. Я подумал, что завтра утром первым делом найду ей приют.