Путь правды

Небо пепельно-серое,
И пылающий снег уже чёрный;
И граната последняя крепко зажата в руке,
И давно не кричит, призывая к атаке, нагл ротный,
И я к «тигру» ползу, по нейтральной ползу полосе.

Землю всю искрошили,

Трупы фрицев и наших в воронках;
Тень войны заслонила навечно закат,
Я с гранатой ползу, и для этих сегодня подонков
Я устрою сейчас здесь последний и свой Сталинград.

Взрывы близко,

И щурится небо упрямо,
Я ползу, я ползу, я смогу доползти;
Передам им сейчас свой последний привет от Ивана,
И глаза почему-то туманятся… мама, прости.

Мне уже девятнадцать,

И бьют пулемёты по нашим;
Танка чрево с крестом, и можно бросать,
И, вставая, последний свой крик
                                       посвящаю всем павшим…
Мне уже девятнадцать, и значит, пора умирать.

Вы простите, ребята, я совсем не играю в героя

Я снова живым выбираюсь из боя,
Осколок в кабине, на мне – ни царапин, ни ран;
Вы простите, ребята, я совсем не играю в героя,
Но всегда без патронов я упрямо иду на таран.

Сегодня фрицы сбесились: летают, как черти,

Я опять к самолёту и на запад упрямо лечу;
И всегда в облаках вспоминаю, ребята, о смерти…
«От винта…» – ей, как старой знакомой, шепчу.

Опять показались на небе две чёрные точки,

Знаю, это враги, но сердце привычно молчит,
И опять расчертили всё небо выстрелов строчки,
Задымился один, загорелся и, кажется, сбит.

Хочу закурить я сейчас, и во рту пересохло,

Сегодня мне Сашка опять нарисует звезду;
Нет, я не ас, но прежняя краска ещё не засохла,
Возвращаюсь домой я опять, разогнав немчуру.

И снова летят, видно, нет мне сегодня покоя,

Решат, что я сумасшедший или, может быть, пьян;
Вы простите, ребята, я совсем не играю в героя,
Но всегда без патронов я упрямо иду на таран.

И вроде скоро месяц май

Прошиты пулями окопы,
И раскурочен наш блиндаж;
Мы прошагали пол-Европы
И ухватили свой кураж.

Стреляя ночью сигаретку,

Трофейный попиваю шнапс
И вспоминаю свою Светку
И выпускной десятый класс.

А за окопом – сорок пятый,

И вроде скоро месяц май,
И отдыхает полк девятый,
А где-то там – передний край.

И заиграла вдруг гармошка

Наивный тихий вальс-бостон,
Послушать я решил немножко
Трофейный свой аккордеон.

Привычно пальцами прошёлся,

«Катюшу» тихо заиграл,
Потом совсем я разошёлся
И «Варшавянку» всем сыграл.

И скалит взвод свой рот щербатый:

«Давай, гармоника, играй!»
А за окопом – сорок пятый,
И вроде скоро месяц май…

Я болен правдой