Путь правды

Опять штормит, и ветер сам натягивает фалы,
Трепещут паруса и рвутся на ветру;
Но мы идём на всех – проделан путь немалый,
И мачты уж трещат, и это не к добру.

Потерян якорь, и давно заклинил румпель,

И вместе с якорем оторван карамболь…
И мы плывём уже на деревянном трупе,
Но страх давно свой каждый поборол.

Мы рвёмся к берегу, которого не видно,

Он где-то там, мы знаем точно, есть;
Пойти ко дну нам было бы обидно,
Но хуже нам сейчас на рифы сесть.

Свой держим путь и правим парусами,

Дрожит весь корпус под ударами волны,
Но сложный этот путь мы выбирали сами,
И значит, сами погибать сейчас должны.

И тонет крик в порыве сильном ветра,

Мы видим берег, значит, спасены;
Ещё бы кабельтов, ещё хотя б полметра…
Уже песок и пальмы нам видны.

Но где-то там решили, что нам хватит,

Везения нам отпустили впрок
И нагие судно пусть немедленно оплатит
Последний, самый важный, свой урок.

Идём ко дну, товарищей спасая,

Нам остальное выбросит волна;
И к берегу плывём мы, понимая:
За эту цель мы заплатили всё сполна…

Нас было триста

Нас было триста, а врагов – не счесть,
Они пришли, как саранча, на поле;
Но с детства в нас воспитывали честь:
Сражаться мы пришли по доброй воле.

Нас было триста – это очень много,

Спартанцем каждый был из нас рождён;
Врагам была преграждена дорога,
Жестокий Ксеркс был в бегство обращен.

Нас было триста, каждый день редели,

На поле битвы павши, красные плащи;
Но по ночам мы боевые песни пели,
В бессильной злобе трепетали палачи.

Нас было триста – все мы здесь остались,

Нас лишь предательством смогли преодолеть;
Мы ради Родины все с жизнями расстались,
Но миллиарды будут помнить нашу смерть.

По битому стеклу

И снова пятками по битому стеклу,