Путь предателя

— Возьмите, к примеру, Киёси, — продолжал Сано. — Его показания связывают меня с контрабандой, но он сошел с ума. Судьи усомнятся во всем, что он скажет. И совсем нетрудно прийти к заключению, что Киёси лгал, выгораживая некое лицо, с которым у него тесные служебные или личные отношения. — «Вроде вас, губернатор», — имел в виду Сано. — Потом Исино. Он был единственным переводчиком, который присутствовал во время моих переговоров с варварами. Его заявление о том, что происходило между мной и ними, нельзя подтвердить. А так как Исино свободно говорит по-голландски, он имеет самые лучшие возможности вступить с варварами в сговор и вызвать конфликт настолько масштабный, чтобы спровоцировать насилие.

— Да. Хорошо. — Воинское облачение губернатора зловеще подчеркивало его наследственные черты. — Переводчик Исино и старший чиновник Охира очень важные свидетели. У них прекрасные послужные списки.

Это означало, что они будут твердо придерживаться своих показаний, отражая всякое обвинение в необъективности или предубежденности, которое Сано выдвинет против них. Более того, они извлекут пользу из своего положения, тогда как Сано, обвиняемый, должен бороться с презумпцией виновности, от которой его не защитят ни должность, ни заслуги.

— Охира — самый сомнительный свидетель из всех, — добавил Сано, подавляя отчаяние. Лишь несколько минут отделяли его от противостояния с голландцами. — Кто располагал большими возможностями увезти варваров с Дэсимы и убить их? К тому же любой поймет, почему он хочет обвинить меня в предательстве и совращении невинного юноши: это объяснит поведение его сына и уменьшит позор семьи, не так ли? — Сано раскрыл замеченный им намек на сговор между Охирой и Нирином. — По-моему, Охира — главный подозреваемый.

— Но зачем ему было убивать Яна Спаена? — нетерпеливо спросил Нагаи.

Отсутствие мотива оказалось единственным слабым звеном в деле против Охиры.

— Пока не знаю, но намерен выяснить, — ответил Сано.

Нагаи пожал плечами, не отрывая взгляда от голландского корабля. Сано уже видел, что команда на палубе готова к очередному залпу. И, ощущая, как уходит время, он заторопился. — Этот трибунал доставит много мороки судьям и введет в серьезные траты правящее общество. Судей возмутит, что их собрали по сфальсифицированному делу. Бакуфу неодобрительно смотрит на любого, кто ради выгоды нарушает закон. К тому же в Эдо у меня есть союзники. Вы избежите многих неприятностей, прекратив дело против меня, пока все не зашло слишком далеко. Губернатор явно насторожился, но покачал головой:

— Не сомневаюсь, в ваших интересах, чтобы я дискредитировал свидетелей и отклонил их показания. Но это невозможно.

Видимо, Нагаи больше теряет, освободив его, чем возводя на него ложные обвинения в измене, подумал Сано. Указывает ли это на соучастие губернатора в контрабанде и убийствах? Неужели он опасается, что расследование Сано выведет его на чистую воду?

— Закон требует, чтобы я наказывал предателей без всякого исключения и не проявляя милосердия, — продолжал Нагаи. — Да и делу уже дан ход; никто уже не остановит его.

Несмотря на множество двусмысленностей, Сано ощутил пугающую уверенность в том, что длинные руки канцлера Янагисавы дотянулись до Нагасаки из Эдо. Каковы бы ни были мотивы Нагаи, канцлер поддержит его кампанию против Сано — и накажет губернатора, если она провалится. Нагаи, ловкий политик, понимает это.

Военный корабль приблизился к кольцу патрульных катеров. Губернатор Нагаи перегнулся через ограждение, выкрикивая команды. Катера расступились, пропуская корабль. Сано увидел капитана Осса с разметавшимися, как огонь на ветру, рыжими волосами. Стоя на верхней палубе в окружении вооруженных людей, он целился из мушкета прямо в японский военный корабль. Сано знал, что за рядами выглядывающих черных пастей пушек в нижних палубах варвары с зажженными фитилями в руках готовы пустить в дело более грозное оружие. Единственный на корабле человек без доспехов, Сано чувствовал себя голым и уязвимым.

— Исино! — крикнул он. — Поднимитесь наверх!

Бледный как полотно переводчик прибежал на нос. Корабль уже находился на расстоянии одного корпуса от голландского судна, и ветер донес до них крик Осса.

— Он говорит, чтобы мы не приближались, или они начнут стрелять. — Исино дрожал так сильно, что скрежетали пластины на его доспехах. — О досточтимый губернатор, полагаю, нам следует подчиниться!

Нагаи задержал на Сано ледяной взгляд.

— Теперь ваша очередь командовать.

— Остановите корабль, — сказал Сано капитану. — Мы не выдержим огня корабля варваров.

Гребцы вынули из воды весла. Намокшие от дождя паруса захлопали на ветру. Якорь, подняв тучу брызг, погрузился в воду; корабль остановился. Сано про себя обратился с молитвой к богам, глубоко вздохнул, помахал рукой и крикнул:

— Капитан Осс! Вы помните меня?

Исино съежился на палубе, его голова едва выглядывала из-за ограждения. Он дрожащим голосом переводил слова Сано.