Путь предвестника

Мне нужен был нож для резки по кости, поэтому пришлось делать  его в кустарных условиях. Один из колышков лечения я переделал. Получился нож-пилка, а еще его можно было метать. Им я и вырезал из костей колечки. Оказывается, это очень просто. Когда началось замедление роста, начал вырезать на них руны. Потом были костяные иголки, ножи, ложки, дверные ручки. А потом кости закончились и были переработаны  в костяную муку для ритуала.

С металлом пришлось повозиться. У меня не было возможности делать проволоку для колец и цепей. Пришлось выбивать формочки из камня и заливать туда расплавленный металл.  А то, что я мог гнуть пальцами раскаленные болванки металла, было хорошим бонусом. Весь металл пошел на кольца и проволоку. Все обычные предметы разрушил на материал. Ткань выкинул, а металл использовал. Все ценные предметы с неизвестными характеристиками я носил с собой все время и не трогал их.

Жертв был вынужден убить, а от прокачки ментального сопротивления временно отказаться. Мне нужны были новые материалы. Следующие два дня только ими и занимался.

У  расточителей, скупцов, ростовщиков и прочих личностей была целая гора материала. Все, что я находил, тащил к себе на каменное плато. Было весело воровать сундуки с камнями и убегать от этих людей. Из сундуков мне нужен был металл, бывший их основой.

Я так увлекся, что не заметил, как прошло 50 часов. Пришлось закапываться в грязь в спешном порядке. Только глаза и нос было видно.

* * *

Элиза вела наблюдения за Анжи уже почти семь месяцев. Все это время она тоже играла в Хризалиду и смотрела, как играют ее подопечные. Для всех детей эта игра стала открытием, лучом надежды. Они были счастливы обрести родителей, пусть и игровых, но очень похожих на реальных. Все проекты, создававшиеся ранее,  были какими-то картонными по сравнению с Хризалидой. Сразу после завершения бета-теста детям с игровыми родителями было предложено переселиться в новый игровой мир. Когда ребенок входил в игру,  он оказывался в кругу все той же семьи, но в новом  мире.

Случай Анжи был исключением, хотя данные по психологическому состоянию говорили, что мальчик, чувствует себя нормально.  Элиза в это не верила.  Он уже семь месяцев в какой-то локации, где все время вечер, а небо затянуто черными облаками с красными переливами.  Сначала лежал, не двигаясь десять дней, а потом две недели бегал по пепельной пустыне. Элиза прекратила наблюдать. Про то, что мальчик пытался подружиться с обитателями туманной пелены, даже вспоминать было страшно. А как иначе можно понять его желание привлечь внимание? А  потом он сам убегал от ее обитателей. Больше всего это напоминало Ад. Но вот как он туда попал -  неизвестно.

Попытки идти на контакт игнорировались, угрозы лишь усугубляли положение. Даже испытание тишиной он прошел  на ура. На последних десяти занятиях ни Элиза, ни Анжи не сказали, ни слова. Он просто  садился и не шевелился, а в игре был активен и  жизнерадостен, во всяком случае, в первое время.

Последние шесть месяцев она не наблюдала за мальчиком, только попросила Моро собирать видеозаписи игры. Нужен был перерыв и больше информации для правильной постановки проблемы и  определения метода ее решения.  Вот сейчас она и решила посмотреть, чем занимается Анжи.

* * *

Ушло три недели на то, чтобы прокачать плотника и кузнеца до 250. Еще три недели я поднимал навыки артефактора до 250. А сегодня я смогу заняться тем, ради чего я все это затеял. Все ранее созданные материалы были разрушены, остались только колышки. Мне нужен металл,  очень много и куча колышков.

Самая сильная из доступных мне печатей ритуальной магии крови - трехуровневая печать,  требовала 85 жертв. Во внешнем кольце  50 жертв, на втором 25 и третьем 10. В центре располагался предмет, на который накладывалось заклинание. Заклинатель должен был держаться  за него. Создаваемый предмет становился персональным и в чужих руках не имел силы. Он полностью подстраивался под носителя, становясь его полуживым сателлитом - дополнением.  Предмет масштабировался по мере роста уровней владельца до тех пор, пока не достигал предела используемого материала. После чего  - разрушался.

По этой причине был нужен самый ценный материал из имеющихся. Все предметы, которые подсвечивались в инвентаре серебристым цветом, были сделаны из мифрила. Это стало ясно после разрушения первого кольца. Сорок семь колец, два меча, кольчуга, десять ожерелий - из всего этого я сделал восемь колец и цепочку.

Я убрал камни из самих колец:  не хотелось выглядеть как девочка. К тому же они привлекают ненужное внимание. Оставил только кровавый малахит и раскрошил его. Сами крошки добавил в раскаленный металл. Они почти не выглядывали из металла, а вот  он слегка переливался холодным белым светом. Если все получится, надо будет использовать перчатки, не хочу светиться. Еще час потратил на заготовку для перчаток из кожаного плаща, выбитого с цербера. Вот теперь я был готов.  Печать продержится четыре часа, а  потом исчезнет, значит надо искать жертв.