Путь разрушения

— Да, теперь ты темный повелитель, Бейн. Но тебе еще многое неведомо о темной стороне. Вступи в Братство, и мы научим тебя всему, что знаем сами. Отвергнув нас, ты никогда не обретешь того, что ищешь.

Под безмолвным взглядом Бейна дверь за наставником захлопнулась. Насчет Братства Кордис заблуждался, но в одном он был прав: темная сторона хранила немало тайн, которые Бейну обязательно требовалось открыть.

В Галактике существовало только одно место, где можно было их постичь.

20

Когда Кордис ушел, Бейн заполз обратно в койку. Он подумал было о том, чтобы навестить Гитани, но не стал этого делать: он все еще не отдохнул как следует. «Завтра», — решил он и заснул опять.

Через несколько часов его снова разбудил стук в дверь. На этот раз, очнувшись, Бейн почувствовал себя посвежевшим. Он быстро сел на постели и зажег световой стержень, который залил помещение мягким светом. В комнате не было окон, но молодой ситх предположил, что сейчас должно быть около полуночи — комендантский час давно начался.

Он поднялся на ноги и пошел встречать второго незваного гостя. На этот раз, открыв дверь, он не был разочарован.

— Можно? — прошептала Гитани.

Бейн посторонился и вдохнул аромат духов, когда она скользнула мимо. Закрыв дверь, гостья подошла к койке и уселась на краешек. Похлопала ладонью рядом с собой, и Бейн послушно примостился рядом, слегка повернувшись, чтобы смотреть ей в глаза.

— Что ты здесь делаешь? — спросил он.

— Почему ты ушел? — ответила вопросом на вопрос Гитани.

— Я… это сложно объяснить. Ты была права насчет Сирака. Надо было прикончить его, но я этого не сделал. Я был слаб и глуп. Не хотел тебе признаваться.

— Ты ушел из Академии, чтобы не объясняться со мной? — В голосе Гитани сквозило сочувствие, как будто она искренне старалась понять его.

Но Бейн уловил ее затаенное презрение.

— Нет, — объяснил он. — Я ушел не из-за тебя. Я ушел потому, что только ты одна распознала мою неудачу. Все остальные принялись поздравлять меня с великой победой: Кас'им, Кордис… в общем, все. Они слепцы, не понимают истинной сути темной стороны. Такие же слепцы, каким был я сам, пока ты не открыла мне глаза. Я ушел потому, что Академия больше ничего не могла мне предложить. Я отправился в Долину темных повелителей, надеясь найти там ответы, которых не нашел здесь.

— И даже и не удосужился сказать про это мне? — Тон ее изменился: вуаль фальшивого сочувствия исчезла. Теперь Гитани казалась просто разгневанной. Разгневанной и обиженной. Бейн с облегчением понял, что она все-таки неравнодушна к нему, раз дала волю эмоциям.

— Надо было навестить тебя, — признал он. — Я поступил безрассудно. До того разозлился на Кордиса, что отдался на волю гнева.

Гитани кивнула. Бейн знал, что страсть и безрассудство она может понять.

— Я ответил на твой вопрос, — сказал он. — Теперь ответь на мой. Что ты здесь делаешь?

Она помешкала, слегка прикусив нижнюю губу. Бейн узнал эту бессознательную гримасу: Гитани о чем-то глубоко задумалась.

— Не здесь, — проронила она наконец и скованно поднялась. — Я хочу тебе кое-что показать. В архиве.

Не оглядываясь, женщина вышла из комнаты и быстро зашагала по темному коридору. Бейн вскочил на ноги и припустил следом, но ему пришлось перейти на бег, чтобы догнать ее.

Гитани шла быстро и смотрела перед собой. Ее каблуки выбивали четкий ритм на каменных плитах. Громкий стук эхом разносился по пустым коридорам, но она, казалось, не обращала внимания. Бейн видел, что ее что-то тревожит, но понятия не имел, что именно.

Дверь архива оказалась открытой. Гитани это почему-то не удивило: она вошла внутрь, не сбавляя шага. Бейн на миг задержался и последовал за ней.

У дальней стены помещения, за рядами полок, Гитани остановилась и повернулась к Бейну. На ее надменном, но прекрасном лице застыло какое-то неопределенное выражение.

Он дошел до середины зала, но остановился, когда женщина подняла ладонь.

— Гитани, — недоуменно проговорил Бейн. — Что происхо…

Его слова прервал глухой стук захлопнувшейся двери. Бейн вихрем развернулся и увидел Сирака, по бокам которого стояли Йивра и Ллокей. Бледно-желтые губы забрака были оскалены в жестокой усмешке — такой широкой, что его голова напоминала ухмыляющийся череп. Взгляд Бейна задержался на рукоятях световых мечей, которые висели у каждого на поясе.

Когда Гитани заговорила у него за спиной, Бейн едва удержался, чтобы не обернуться. Поворачиваться спиной к забракской троице было бы неразумно.

— Почему ты пошел за мной, Бейн? — спросила Гитани со смесью гнева, презрения и сожаления в голосе. — Как ты мог так сглупить? Ты разве не видел, что идешь прямо в ловушку?

Гитани предала его. Разговор в комнате был испытанием, и Бейн его не прошел. Он знал ее достаточно хорошо и мог ожидать чего-то подобного. Надо было остерегаться ловушки. Однако он повел себя как слепой и послушный дурак.

Бейн знал, что сам во всем виноват. Теперь надо было искать выход из положения.

— Ты этого хочешь, Гитани? — спросил он, пытаясь выиграть время.