Путь с войны

– Я-то изгой с девятнадцатого года. Религиозный дезертир, так один умник назвал. Бес попутал с этим коммунизьмом. А община… В тайге они. Был я в том скиту, да не пустили. Эх, язви вас в душу! – тряхнул седой головой солдат. – Давят, говоришь? Я так думаю, тех, кто верует в Бога Христа, что даже оружия не признает, их и советская власть давит, и при царе гоняли. И будут. Всегдашнее дело, Россия. А потому что Родину, бля, надо защищать. Надо!

Белый кот за окном кивнул в знак согласия и, взмахнув хвостом, спрыгнул с карниза.

В это время в квартиру вернулся Жорка, следом за ним вошел лейтенант Шубкин, плакатного вида командир: чеканный профиль, флотская выправка и подбородок сияет, отражается в сапогах. Только глаза неуверенно бегают по сторонам, что несколько портит образ.

При появлении офицера Ырысту изобразил попытку встать с кресла, но Шубкин махнул рукой в жесте: «сиди».

Кириллов передал лейтенанту найденные бумаги, Шубкин принялся читать, близоруко щурясь. А Жорка вприпрыжку встал у стены, поднял жестяную кукушку, стал вертеть ее в руках.

– Я, откровенно говоря, немецким разговорным слабо владею, – произнес Шубкин, шелестя листами. – Но можно сделать вывод о личной переписке. М-м, если не успеешь, милый Йохан, это… ценность для русских, – он убрал бумаги. – Разберемся. Теперь! – Шубкин откашлялся. – Солдаты, друзья. Вот и настал тот день, когда наши доблестные войска добивают фашистскую гадину в его логове. И наше подразделение вносит свою посильную лепту. Вы, товарищи Кириллов, Бардин, Моисеев, отправляетесь в распоряжение старшины Мечникова. Взвод в настоящее время находится дальше по улице в одном из домов, вы увидите по флагу на крыше.

– Героическому флагу нашей доблестной армии, – вполголоса сказал Ырысту.

– Нашего ураганного взвода, – шепотом добавил Жорка.

Шубкин, услышав, нахмурился, шмыгнул носом, покачал головой.

– Что вы за народ такой? – всхлипнул лейтенант. – Мы проживаем великие дни, Победа, без всякого сомнения, ожидается в ближайшее время. Это повод для ёрничества?

– Это со страху, товарищ лейтенант, – сказал Кириллов. – Со страху. Обидно будет, если убьют или ранят, когда считанные дни до конца.

– Согласен. И поэтому не приказываю, а советую: на рожон не лезть, по мере возможности беречь себя и товарищей. И сделать все невозможное для выполнения поставленной задачи. А задача будет поставлена. И должна быть выполнена. Отправляйтесь. Я остальных забираю и туда же. Бардин, Кириллов, вы-пол-няй-те!

– А я? – подал голос Жорка.

– Само собой. Ты за старшего. Шучу, – Шубкин поежился будто от холода. – Шучу я так.

***

Осторожно озираясь, трое бойцов шли по средневековой улице маленького немецкого городка. Хрустел стеклянный мусор под ногами. Аккуратные дома зарылись в тротуары. Жорка, наклоняясь, заглядывал в окна, Кириллов водил дулом автомата по сторонам, Бардин отслеживал крыши. Было безлюдно, дробь перестрелок еле слышна.

– Может нас направят все-таки до Берлина, – сказал Жорка. – Чего мы тут кругами воюем? А я б там расписался на ставке Гитлера, мол, Георгий Моисеев был тут и все такое.

– Может, и направят, – ответил Ырысту, впрочем, без энтузиазма. К таким тщеславным жестам он относился равнодушно. Он, даже получая очередную награду, испытывал скорее недоумение, чем радость. А наград, кстати, было немало. Всю грудину можно увесить.

– А как ты думаешь, товарищ Бардин, – спросил Жорка. – Наш лейтенант и после войны будет, как мудак, лозунгами разговаривать.

Ырысту пожал плечами, а отозвался Кириллов:

– Будет. Я таких знаю. Стакан водки не выпьют по-человечески, а сперва под видом тоста политинформацию втюхивают: социализьм, пятилетка… Еще бывает, что такой тип на бабу полезет, и р-раз, а не получается. Тогда он этому своему и командует: «Именем революции встать!», – Кириллов ухмыльнулся, а Жорка заржал. – Говорят, помогает.

– Надо взять на вооружение, – сказал Ырысту.

– Рано тебе, как мы знаем, – с ехидством сказал Кириллов. – А мы видали. И слыхали, пол-Европы это самое. Так что не прибедняйся. А что до лейтенанта, то не надо осуждать, ему с такой биографией, это да. Тут знаешь ли…

– Еще и ублюдский взвод, – добавил Жорка.

– Во-во.

Взвод лейтенанта Шубкина нельзя назвать особо героическим и каким-то косячно провальным тоже не назвать. Воевали как все, ничем не выделяясь. Но было известно, как один ответственный штабной работник, изучив обстановку в части, вынес в отношении Шубкина железный вердикт: «Ублюдский взвод. Ни одного коммуниста». Солдаты только посмеялись, лейтенанта же такое положение не устраивало, он периодически сватал личный состав вступить в партию или хотя бы в кандидаты в партию (в жоркином случае – в комсомол), но в этом не преуспел.