Путь Сашки. Книга четвертая

Вечером того же дня Ловкач уже ужинал в пригородной гостинице «Лысый медведь». Так уж получилось, что последние три дня он ночевал как раз здесь. Когда его выпустили из темницы, оставаться в городе Ловкачу совсем не хотелось, вот он и выбрал ближайший за городской стеной постоялый двор. Надо же, какое совпадение. Это и к лучшему, раз он здесь примелькался. К тому же, два дня он беспробудно пил, даже синяк заработал из — за этого. Убей, но не помнит, кто это сделал.

Когда он, войдя в обеденный зал, сел за стол, подошедшая женщина — подавальщица, спросила:

— Ну что, как всегда?

— А как всегда?

Та изумленно вытаращила глаза.

— Большой кувшин вина и миску жареной требухи.

Ловкач смутно припомнил, что, действительно, в его воспоминаниях мелькал большой кувшин с вином и даже не один. Надо же, как он здесь напился!

— Нет, сегодня давай мяса.

— А вина?

— Пока погожу.

Плотно перекусив, ведь с самого утра он ничего не ел, Ловкач подозвал снующего по залу мальчишку — слугу и спросил, есть ли здесь девица для постели. Есть. Конечно, есть. Да вот она. Что же, очень даже ничего. Хорошо, когда можно совместить приятное времяпрепровождение с выполнением задания. Тем более, когда это делается на чужие деньги. Где, как не в постели, можно узнать самые свежие новости и сплетни? Ловкач это уже знал с Лоэрна.

Марга вполне оправдала его ожидания. Как женщина. А вот когда закончив приятные процедуры, Ловкач собрался выведать у девицы интересующие его сведения, тут с ним произошел весьма неприятный казус.

А началось все с того момента, когда девица легко поглаживая Ловкача по обожженному ларским палачом — дознавателем месту, сказала:

— Бедненький. Как тебе в темнице досталось! Зато не повесили.

Ловкач поперхнулся. У него уже была готова версия о причинах появления обожженных мест на его теле, и сообщать о пребывания в камере смертников ларской темницы он не собирался. Ведь так просто людей оттуда не отпускают. И откуда она узнала?!

— А с чего ты взяла, что это в темнице?

— Ты же мне сам и рассказал. Не помнишь? Ох, и напился же ты позавчера!

— То есть, я был с тобой? А еще что я тебе говорил?

— Да много чего, только не поняла я ничего. Все о каких — то кораблях говорил. Ты моряк, да? Или рыбак?

— А за что меня должны повесить?

— Так ты кого — то зарезал. Тоже напился, да? А почему тебя выпустили?

— А я тебе не говорил?

— Говорил.

Сердце Ловкача замерло. Интересно, разболтала ли она? И что с ней делать? Убить? Тогда поручение Сашки не выполнишь. Подкупить? Эта все равно разболтает. Да, положение.

— Только я ничего не поняла. Ты сказал, что кого — то сильно избил и за это тебя отпустили.

— И кого я избил?

— Ты называл кого — то, только я не запомнила… А, вспомнила, какой — то Ржавый велел тебе кого — то избить. А что за Ржавый?

Вот глупая девка! И он — то хорош, так на радостях напиться! А девица продолжала трепать языком.

— Ты часто руками машешь? Позавчера тоже, как напился, пошел махать. Вот и получил синяк на пол — лица. А кого ты там зарезал?

— Да никого я не резал. Только в драку полез. А того горожанина другой пырнул. Меня схватили, дознание устроили, сама видишь следы, а потом нашли настоящего убивца. Вот меня и выпустили.

— А — а, — разочарованно протянула девица. — Жалко, хозяин расстроится.

— Хозяин? Почему?

— А ему интересно было, кого это ты зарезал. Когда я сюда шла, наказал вызнать что, да как.

— А еще что он сказал?

— Сказал, что просто так из темницы не выпускают, тем более за убийство.

— И больше ничего не говорил?

— Говорил, что убивца могут выпустить, лишь когда тот кого — то выдаст и будет на стражу трудиться. Но ты — то теперь не убивец. А если так, то и на стражу не работаешь. А ты чем занимаешься?

— Да так, торгую помаленьку. Только обокрали меня. Лошадь с подводой и всяким тряпьем увели.

— А что за тряпье? Сукно? Хорошее?

— Какое там сукно. Это у богатых купцов сукна немерено. Я старым тряпьем торговал. Где выменяешь, где продашь и снова купишь. Эх, сколько тряпья можно было купить или сменять после победы над этим Аларесом! Теперь придется возвращаться обратно в Амарис. Здесь нигде нельзя лошадку прикупить?

— Может, у купцов каких будет?

— А поблизости нигде? В замках не продадут?

— Это тебе надо спрашивать у их милостей.

— Жаль, что сенокос начался, теперь и у крестьян не купишь. А?

— Не купишь.

— А у вас есть лошадки?

— Как не быть? Есть. Только хозяин не продаст. Ему самому нужно. За товаром ездить.

— И много лошадок?

— Дак, три.

— И все нужны, чтобы товар привозить?

— Ну, не все. Одна хозяйская. А ее он не продаст.

— Что, такая хорошая?

— Хорошая и молодая еще.

— И сколько ей?

— Года два.

— Резвая?

— Наверное.

— А масти какой?

— Так, черная.

— Ну, мне такая не по карману. Денег совсем мало осталось. Придется к купцам в повозку проситься…