Путь слез

– Эта «Песня о Роланде», – продолжал Бенедетто, – хорошая баллада или германская баллада? – Он заметил угрожающий оскал Вила и быстро поправился: – Прошу прощения, я не хотел вас оскорбить, безусловно, нет. Но я слышал некоторые ваши баллады, все про войну, да кровавые поля Мэйфильда, да о ваших диких саксонских рыцарях и все такое прочее. И только не говори, что это одно из сказаний вашего Вольфрама фон Эшенбаха! Я предпочитаю петь о любви, вине и бабочках.

Вил со стоном закатил глаза, а Петер пожал плечами.

– Хм, а вы, дети, знаете балладу о подобных вещах?

Крестоносцы молчаливо стояли и пытались припомнить или хотя бы представить себе такую песню. Вил силился вспомнить песню, которую напевала фрау-бабочка из Вейера. Наконец молчание нарушила Мария.

– Мы можем научить его песне об Иисусе.

Бенедетто покачал головой.

– Нет, эта не подойдет, малышка. Мне не нужны детские песенки. Мне и так туго приходится в этом месте, а коли я запою нечто эдакое, жители деревни меня и вовсе утопят!

–  Ach! – проскрежетал зубами Петер. – Это не детская песенка, а тебе, ежели не прижился здесь, почему бы не отправиться с нами? Мы с радостью возьмем тебя на плот в обмен на ночлег и немного хлеба. Наш путь лежит к Генуе: через горы, а потом по морю.

Бенедетто нерешительно покачивался на пятках, и бросал взгляд то на деревню, то на реку. Наконец он долгим взглядом оглядел кольцо лиц, обнадежено глядевших на него серебристыми от лунного света глазами, и его сердце смягчилось. Потрепав оловянную пряжку на поясе и порядочно искомкав колпак, он ответил:

– Действительно, почему бы и нет? Вот уже десять лет я здесь, быть может, пора вернуться домой. – Он ненадолго задумался. Si Buono.По рукам. Следуйте за мной, и я дам вам кров и ужин.

Крошечный человечек ловко проскочил сквозь брешь в частоколе и повел детей к пустому загону для свиней, где они нашли вдоволь чистой соломы – для постелей и для костра. Вскоре крестоносцы сидели вокруг огня, надеясь, что им дадут чего-нибудь поесть и попить. Отблески огня придавали особый блеск черным глазам Бенедетто, а когда он улыбнулся, дети захихикали.

– Он похож на маленького лесного гнома, – прошептала Билу Мария.

Анна тоже не сдержалась и прыснула со смеха.

Затем Бенедетто пропал, но тут же вернулся с несколькими хлебными сухарями и куском вареной баранины.

– Держите! – гордо сказал он. – Держите, дети. Это вам на ужин.

Детские глаза загорелись, особенно при виде мяса. Менестрель снова улыбнулся и вынул флягу с вином и кувшин с козьим молоком.

– О, прекрасно, милостивый сир. Просто великолепно! – воскликнул Петер.

Не прошло и получаса, как крестоносцы и их новый друг крепко спали.

Глава 18 Замок Кастелловерди

На следующее утро Вил поднял отряд и приказал всем собраться у плота для утренних распоряжений.

Проверьте, хорошо ли держат веревки. Конрад, проверь узлы. Карл, посмотри, в исправности ли кормило.

Петер стоял рядом с Бенедетто и смотрел, как мимо течет ледяная вода.

Великолепное зрелище, не так ли, мой маленький друг. Смотри, как искрится голубая вода и как уверенно скользи г меж пышной зелени по обеим сторонам. О, а величественные горы, которые вплотную подбираются к тому берегу! Право же, милый друг, прозрачным утром, вроде этого, сердцу хочется летать.

Бенедетто покрутил пальцами кончик бороды.

– Для тевтонца ты слишком хорошо чувствуешь красоту.

– Пожалуй так. Значит, ты отправляешься с нами?

Бенедетто молчаливо стоял и дрожащими руками теребил шейку старой лютни.

– Пока ты спал, я много размышлял, – со вздохом ответил он. – Уже более десятилетия я сижу на этом причале и играю для каждого, кто проходит мимо. Иногда получаю пенни, немного серебра… или насмешку, рваное одеяло или обветшалый плащ, или же одну только улыбку. Я выучился говорить на вашем языке, и на языке французов, знаю немного из латыни, но, все равно, чувствую пустоту внутри.

Сердце жаждет вновь однажды летом увидеть солнечные берега прекрасного Lago di Varese и родное селение Браббии. О, Петер, если бы ты видел красивые сады и огороды моего народа! Цветы, наполняющие обоняние ароматами небес, а их пестрому многообразию впору соперничать с радугой. Плоды, большие и сочные, истекают сладким нектаром. И музыка. О, музыка. И прекрасные девы. Чего же я сижу здесь, на краю варварского севера и пою глупые песни, до которых никому нет дела?

Так почему, – перебил его Петер, – почему ты не ушел?

Бенедетто поднял несколько камешков и медленно швырнул их вреку.

Моя семья потеряла расположение нашего господина, и нас выгнали из нашего дома. Мы не обрели убежища ни у Гиларатов, ни у Боргомнеров. Они воевали за обладание свободными землями и городами, и всюду, куда бы мы ни бежали, всюду шло кровопролитие.

– А сколь давно было это?

– О, десятка два лет тому назад, надо полагать, – ответил Бенедетто, – Я уже потерял счет.

– Мир меняется.