Путь слез

– Право, чудный вышел сноп. Кабы вы сопротивлялись, мой товарищ быстро перерезал бы вам глотки и справился бы с вашими пожитками без лишних хлопот. Вам надобно благодарить ангелов, что я оказался рядом, – прорычал второй разбойник. Рассветная дымка становилась все светлее, и перепуганные дети смогли лучше разглядеть своих захватчиков. Это были огромные и волосатые мужчины, с ног до головы в грязи, с широкими, громоздкими плечами, круглолицые, с крепкими толстыми ногами и полными одутловатыми руками, на которые были повязаны широкие кожаные ремни. На ногах у них были черные кожаные ботинки и стальные налодыжники, какие носят всадники в папской армии. Тяжелые кожаные рубахи и кольчуги обтягивали их плотные тела. Петер не сомневался, что они презирали самих себя (он это прочитал по их гневным красноватым глазам), за собственное малодушие и позор.

– Что скажешь ты, Леопольд, о наших маленьких пленниках?

– Ну, Альфред, мне кажется, что от столь никудышного скопища следует немедля избавиться, как от пехоты презренного Отто!

Альфред прижался к испуганной и смущенной Фриде.

– Вот это прелестная находка. Может не стоит их всех убивать. А, Леопольд, что скажешь?

Неожиданно Вил прошипел:

– Ежели тронешь ее, я самолично отправлю тебя прямиком к адским вратам!

Петер с сомнением прикрыл глаза, а Карл пораженно смотрел на страстного брата.

– Клянусь всем святым, Леопольд. Кажись, среди нас появился храбрец.

– Ха! Храбрецов мы так просто не оставляем. Думаю, надобно распотрошить наш сноп и проверить, из какого теста этот малец.

Воины вместе развязали толстый канат и выволокли Вила за волосы. Они играли с ним как откормленные коты с только что пойманной мышью, толкали его взад и вперед и хлестали по лицу и голове.

– Ну что, крестьянский мальчишка? Видать возомнил себя великим воином этого вашего Крестового похода. Ach, ага, это точно. Постой-ка… У тебя что, нет на поясе такого маленького крестика? Почему-то я вижу только очень хороший кинжал из оленьей ножки.

Альфред сорвал драгоценное сокровище с пояса Вила и полюбовался им, прежде чем аккуратно заложил его за собственный кожаный кушак. Вил промолчал.

– Ну, думаю, ты не против поделиться краденым с другим вором? – рассмеялся первый.

Петер медленно выступил вперед.

– Мои отважные воины, мы видели великие.

– Заткни рот, старик, – прикрикнул Леопольд. – Я не нуждаюсь в твоих словах, и если ты снова заговоришь, я, – он замолчал и улыбнулся Фриде. – Я познакомлюсь с юной светловолосой Madel, с этой нежнейшей особой по нашему, мужскому обычаю.

Фрида зажмурилась и в ужасе отвернулась: вид разинутого рта, полного гнилья, был ей невыносим. Петер почтительно склонил голову.

Разбойники принялись охаживать детей, пялясь каждому в лицо, пока зловещий взгляд Леопольда не упал на беднягу Георга.

Отличный откормленный боров, надо сказать, – передал он Альфреду, схватив испуганного мальчика за шиворот. – Взгляните на этого маленького лорда в этих его льняных одеяниях и шитых кожаных ботинках. Мне кажется, пузатик, этим простакам выпала редкая удача – разделить твое общество. Думаю, в Базеле за твою одежку можно запросить высокую цену.

Напарник улыбнулся.

Георг от волнения стал запинаться.

– Про… прошу прощения, я… я… сын г…

– Да мне нет дела, кто породил такого, как ты, – прорычал Альфред. – Снимай одежду.

Георг беспомощно озирался на дрожащих спутников, но никто не мог ему помочь. Гертруда, Мария, Фрида и другие девочки милостиво отвернулись, а Альфред стиснул Георговы щеки и заорал:

– Ты чего, оглох? Я сказал: немедля снимай одежду.

С покрасневшего, словно свекла, лица Георга градом лил пот, а по дрожащим пухлым щекам вдруг потекли слезы. Трясущимися пальцами мальчик медленно развязал шнурки на жилете и аккуратно выпустил тонкую исподнюю рубаху, ладно сшитую на заказ. Он нехотя снял панталоны и мучительно тяжело расстался с мягкими подштанниками, которые для него сшила мать. Теперь обнаженный Георг пристыжено стоял на виду хохочущих мужчин.

– Таким сынком возгордился бы любой отец! – гоготали они. – Уж поверьте, меня бы взяла гордость за все эти складки и сборки студенистого жиру. «Познакомьтесь с моим сильным, здоровым парнем», говорил бы я дружкам. Думаю, он отлично сгодился бы в вассалы Отто! Эдакий «Защитник королевства».

Георг молчаливо сносил унижение, пока Петер медленно подошел к нему и не закрыл его наготу от взора солдат.

Альфред поднял одежду мальчика и внезапно вынул кожаный кошелек, который позванивал монетами.

– Ха, xa! – проревел солдат. – Кажется, дети, ваш пухлый товарищ нес с собой целое сокровище, и наверняка вы ничегошеньки об этом не знали! Предчувствую, что тебе есть чем поделиться, может, пересчитаем монетки, толстяк?

Альфред стал высыпать серебро на землю, пока Леопольд рылся в мешках с провизией.

– О, у нас отличная солонина и лососина, и, мать честная, целая луковица. Немного проса, овса и две краюхи хлеба, о, походная фляга. Боже правый, кремни и хорошие сапоги и… Фу, да вы рыскали в карманах у мертвецов! Вам следует перерезать глотки за та…

Альфред перебил его.