Путь Святозара

— Да, Святозар, — ответил Лесовик своим трескучим голосом. — Теперь, когда ты получил древко и прошел испытание, я могу проводить тебя до тропы, которая выведет тебя из леса. Но это будет утром, а сейчас глубокая ночь, тебе надо расположиться на ночлег и отдохнуть. Давай пройдем немного вперед и остановимся под моим любимым дубом, — и он, развернувшись, зашагал впе-ред.

Ночь выдалась такая темная, что если бы не сияние древка, ничего невозможно было разгля-деть. Однако шагающий впереди, дед Лесовик как будто видел в темноте, а когда Керк предло-жил ему освещать путь древком, то только улыбнулся, покачал головой и отказался. Они прошли еще немного, и вышли на поляну, поросшую громадными деревьями. Под одним из дубов был разведен костер, а около него сидели какие-то существа, дед Лесовик двинулся к костру. Подходя ближе, Керк увидел, что вокруг костра сидят лесные духи — помощники деда Лесовика. Дед мотнул им головой в знак приветствия и предложил Керку располагаться около костра. Керк сел на предложенное место снял с себя заплечный мешок, ножны с мечом и положил рядом с древком, а потом огляделся внимательно, разглядывая духов. Дед Лесовик сидел по правую сторону от Керка, а по левую от него сторону сидел тоненький, сучковатый старичок, внешне похожий на куст барбариса. Вместо тела у него сероватый ствол, а вместо рук и ног тонкие ветви, и весь он усыпан длинными острыми колючками, собранными в пучки по три штуки, и ярко-красными продолговатыми плодами. Лицо у него находилось на стволе, маленькие черные глазки, сучковатый нос, а вместо рта простая изгибина — это был кустин. Рядом с ним примостился дух листич. Он был похож на плоский, громадного размера, лист дуба, вместо ножек и ручек у него длинные тонкие черешки, лицо как будто нарисовано угольком в середине листка. Дальше находился тонкий травник, и тело, и руки, и ноги которого напоминали стебель высокого цветка, а вместо головы у того большая корзинка соцветия, на которой и глаза, и рот, и нос. Корневик занимал слишком много места, так как от главного корня, на котором поместилось лицо и тело, в разные стороны отходили руки и ноги, а также боковые корни, и очень сложно было понять, где рука, а где лишь корень. Корневик, в отличие от других помощников, был измазан грязью, которая подсыхая около костра, отвалилась от него, оголяя буро-серое тело. Около него примостился стебловик — тонкий ребристый, похожий на стебель пшеницы, а вместо рук, ног — земляничные усы, еле видимые глаза — крапинки, тонкий рот. А дальше сидели, похожий на кедровую шишку темно-бурого цвета, шишковик, орешнич, похожий на округлый лесной орех, и, обернутый зелеными листочками, ягодник, у которого тело, как спелая земляника, а голова в виде рябиновой ягоды.

Один из духов поднялся и приблизился к Керку. Травник нес большое блюдо, полное еды и, подав его, сказал:

— Прими, Святозар, угощение от лесных духов в знак уважения и восхищения.

Керк, смущаясь, принял блюдо и, пристроив его на коленях, поблагодарил духов. На блюде ле-жали запеченные рыжики и яблоки, соленые грузди и волнушки, квашенная капуста и свекла, моченная клюква и брусника, и Керк хотел было приняться за еду, но дед Лесовик остановил его, что-то прошептал, сидящему рядом, ягоднику, тот едва кивнул своей круглой рябиновой головой и, подняв с земли сверток, передал Лесовику. Дед развернул сверток, в котором оказался большой ломоть хлеба, и отдал его Керку, сказав, своим трескучим голосом:

— Святозар, думаю, что так будет вкуснее. Теперь ешь.

— Спасибо, дед Лесовик, — благодарственно вымолвил Керк и принялся поглощать еду, так как с утра ничего не ел и очень проголодался.

Внезапно из кустов прямо под ноги Керку выскочил маленький белый зайчонок и, сев рядом, уставился ему в глаза.

— Здравствуй, малыш! — отвлекаясь от еды, погладил Керк зайчонка по голове и ушам. Тот от удо-вольствия закатил глаза и прижался к ногам Керка.

— Это тот заяц, которого ты сегодня выпустил, — отметил дед Лесавик.

— Да, — прожевывая пищу и согласно кивая головой, согласился Керк. — Я узнал его. Значит, я пра-вильно поступил, не пролив его крови?

— Конечно, правильно, — утвердительно сказал дед, поправляя с головы, съехавшее в сторону, гнездо. — Это было испытанием Бога Свято-Бора, ты должен был отказаться от пролития чужой крови, должен был пожертвовать свою, пожалев зверя и птицу. А ты как догадался, что именно так надо поступить?

Керк задумался, а потом, взяв с блюда запеченное яблоко, ответил:

— Я просто не смог бы нанести боль такому малышу. Я подумал и решил, что три капли могу дать сам, зачем губить жизни зверей и птиц.

— Молодец ты, Святозар, такое решение может принять только человек с чистым сердцем, — и дед Лесовик замолчал.

Некоторое время все сидели тихо и глядели на костер, слышно было, как трещат сучья и ветви, пожираемые огнем, да изредка от корневика отваливалась подсыхающая земля.

— Скоро придет зима, — вдруг не с того не сего прошелестел листич.

Керк посмотрел в его, будто нарисованные, глазки и спросил: