– Я не простой вампир. Я вампиресса! – наставительно поправила Катарина, охотно принимая предложение остаться. – Это значит, что на меня не воздействуют солнечные лучи. Я спокойно могу перемещаться как ночью, так и днем.
Девушка постояла на одном месте, словно что-то вспоминая, затем вернулась к колонне, из-за которой вынырнула в этот коридор, и подобрала ваяющуюся возле нее сумку. Затем уселась между Венсаном и Догрызком и, вытащив из сумки кинжал с изогнутым острым лезвием и рукоятью с затейливыми инкрустациями, протянула его разбойнику.
– Держи. Ты давно хотел себе что-то подобное, – сказала она.
– Спасибо! – Венсан пришел в полный восторг от подарка.
Вскочив на ноги, он, даже не целясь, метнул кинжал в ближайшее дерево. Тот полетел, со свистом обогнул ствол, срезав пару тонких нижних веток, и вернулся к хозяину.
– Представляю, как с минимумом риска им будет удобно резать кошельки! – восхищенно воскликнул молодой человек и с благоговейным трепетом коснулся сияющего лезвия губами.
– Ари привезла румяна, а Нику его книжки, – произнесла Катарина.
– А можно спросить, где вы все это достали? – осведомился Эруаль.
– Лавандинские воины напали на кампанельскую повозку, вывозящую из Истерского леса кое-какие ценности покойной королевы Лидии. Я оказалась поблизости и подобрала то немногое, что осталось после обыска ваших солдат.
Катарина заметила, как в синих глазах Эруаля заплескалась грусть. Слышать о войне ему было больно. Неприятным было также напоминание о том, что Истерский лес, так называемая "нейтральная территория", по сути дела тоже находился в состоянии войны, только не активной, а пассивной. Он стал жертвой алчности двух соседствующих с ним стран. И Эруалю было больно осознавать, что он принадлежит к одной из этих стран.
Дальнейшее путешествие по Развалинам проходило уже втроем. Катарина согласилась прогуляться в компании своего старого друга и нового знакомого. Осчастливленный Венсан без умолку болтал весь вечер и смог расстаться с товарищами только ближе к полуночи и то потому, что сам утомился. Катарина же с Эруалем готовы были слушать его часами. Будучи вампирессой, девушка не нуждалась в сне, вдобавок к этому, ей хотелось подольше побыть в обществе друга, которого она давно не видела. А Эруалю его болтовня помогала отгонять сонливость. Он понимал, что скоро свалится с ног от усталости, как то уже не раз с ним бывало, но все же отчаянно пытался выиграть у неизбежности еще хоть пару часов бодрствования. Чем ближе и неотвратимее становилось свидание с Голосом, тем больше сердце эльфа наполнялось страхом, тем яснее он понимал, что не хочет больше слышать этих хриплых, каркающих нот.
Однако, Венсан, не знавший о душевных терзаниях своего нового друга, спокойно ушел к себе спать. И Эруаль остался наедине с Катариной. Они сидели в Каминной зале и молча смотрели на то, как угасает пламя в очаге, кожей ощущая наползающий со всех сторон холод. На улице царила тихая лунная ночь, все разбойники угомонились и давно заснули каждый в своем углу. В Развалинах только эти двое сверлили уставшими взглядами почерневшие от копоти поленья, словно желали заставить их разгореться снова.
– Почему ты не идешь спать? – спросила Катарина, которая за проведенный вместе с принцем вечер успела привыкнуть к нему и сменить почтительное "вы" на дружеское "ты".
– Я не могу, – Эруаль сам не понял, почему так ответил. Ему следовало сказать "не хочу", но отчего-то именно сейчас он не решился обманывать. Как он знал, все бессонные ночи прекрасно нарисованы у него на лице.
– Неужели ты не идешь спать только из-за того, что хочешь составить мне компанию? – позволила себе предположить девушка.
– Нет. У меня… другие причины.
– Тебя что-то беспокоит, я права? Я вижу в твоих глазах боль и страдание, которые ты старательно прячешь. Я не буду просить тебя рассказать мне о твоих неприятностях. Раз ты до сих пор не поделился этим ни с кем другим, то вряд ли станешь откровенничать со мной.
– Спасибо, – с подлинной благодарностью в голосе откликнулся на ее слова принц.
"Странно! Она понимает меня, – подумал он. – А ведь мы так мало знакомы".