Путь тёмного лорда: становление (СИ)

И всё же не бывает безвыходных ситуаций. Надо просто поискать выход где-нибудь ещё, под пламенем свечи или… в документах алхимика, отчётах казначея и результатах допроса. Составить логическую цепочку, соединить сухие факты и мотивы.

Лукас… он ведь не самоубийца…? Он должен был подстраховаться! Обязан! Значит, ищем любые зацепки, подсказки, пометки, шифр — что-то да приведёт к желаемой информации.

Очень хотелось послушать разговоры знати, но нельзя. Готов поспорить, пафосная речь ещё сыграет со мной злую шутку. Даже вспомнился стишок Алишера Навои:

Заводишь речь — скажи лишь половину:

Навьешь словес — и жалкий будет вид!

Когда паук накрутит паутину,

Он в ней и сам как пойманный висит.

Вот поэтому в детстве я не разводил дискуссии при посещении психолога, хотя желание возникало.

Из окна открывался потрясающий вид на вечерний город. Город, который ждёт от меня деяний. Великих или ужасных, а то и всё сразу — безграничная фантазия людей даст фору любой магии.

Рабочий кабинет погрузился в тишину, прерываемую редким шуршанием страниц.

Этой ночью предстоит много работы. Экономика, история мира, магия, религия, уровень жизни, расследование…

Теперь главное не сойти с ума и верить, что всё образуется.

А это — уже половина успеха.

Интерлюдия: искусство обмана

Сандро Сартори; следователь по особо важным делам Эристара, административного центра Лернии

Ничто не предвещало беды. Сандро чувствовал себя победителем по жизни: спустя столько кропотливых недельпоиски опасного тёмного мага при поддержки церкви наконец увенчались успехом. Казалось бы, впереди пару дней замечательного отдыха, а значит возможность провести время с семьёй, обрадовать пятилетнюю дочку деликатесами из Шермонта…

Но нет. Вместо заслуженного отгула его снова напрягли, на сей раз по более важному делу. Сир Терзо сразу дал понять, что от его раскрытия зависит дальнейшее пребывание на службе.

Сандро был готов ко всякому. Однако когда он изучил второпях составленные материалы, то невольно разразился потоком отборной ругани.

— Что значит нельзя?! Да опустите вы оружие, не позорьтесь! — он болезненно поморщился от резкого тычка дулом мушкета в упитанное брюхо. Натренированные Рилленом солдаты действовали одинаково нагло и бескомпромиссно, напрочь игнорируя чужую просьбу. — И как я по-вашему должен делать выводы из ничего?

Позади стрелков красовалась монолитная дверь, доступ к которой был разве что у самого убитого горем принца. Комната, где по загадочной причине оставили трупы до лучших времён, вместо стандартной процедуры обследования в морге.

— Давайте, заканчивайте с претензиями. Мы передали заключение, — тоном терпеливого учителя возразил лидер тройки хмурых гвардейцев. — Там всё написано. Так что вам лучше отойти. Ещё один шаг — и я буду стрелять на поражение.

Сартори со вздохом отступил. Спорить с исполнителями равносильно сражению со стеной.

— Беспредел…

Поэтому он направился к человеку, который мог объяснить весь утренний театр абсурда.

Риллен как обычно сидел за столом в своём строго отделанном кабинете и перебирал бумаги с каменным выражением лица. При появлении старого знакомого он лишь степенно кивнул и вернулся к своему занятию.

— Не хочешь мне ничего сказать?

Он едва заметно приподнял уголки губ.

— Жарковато нынче. То ли ещё будет.

— Не смешно. Это ведь ты виновник всего балагана, — Сартори уселся напротив. — Ты меня позвал.

— Боюсь, ты переоцениваешь спектр моих полномочий.

— Серьёзно? Интересно тогда, почему мне сказали другое. Мол, принц назначил именно тебя ответственным за весь процесс. Почему не сира Новака?

Риллен пожал плечами.

— Возможно, его высочество собирается расставить фигуры по личным предпочтениям.

— Ожидаемо, — ничуть не удивился Сандро. — И начал он…

— Да. Наш больной вчера показал себя во всей красе. Твоему начальнику тоже недолго осталось.

— Откуда такая уверенность?

— Интуиция, — Риллен тихонько постучал указательным пальцем по виску, не скрывая своего удовлетворения. — Ну а ты просто кажешься мне лучшим вариантом. Я предпочитаю работать с теми, кого знаю. Их действия легко предсказать.

«Точнее, с теми, кто не соскочит с повозки…»

Следователь нервно погладил лысину. Картина происходящего начала приобретать чёткий контур…

— Ещё скажи, что считаешь меня другом.

— У меня нет друзей, — лёгкая ухмылка капитана превратилась в хищный оскал. — Разве по мне не видно?

Воцарилось неловкое молчание.

Первые лучи солнца заиграли яркими вспышками на гранях обручального кольца. Вдалеке послышалось пение птиц, пока хозяин кабинета боролся с желанием сию минуту задвинуть шторы.