Путь тьмы

Некромант вытянул вперед руку, согнув пальцы хваткой коршуна, и направил ее на сердце принца. Ехидно ухмыльнувшись лишенным губ оскалом, он резко дернул на себя и… ничего не произошло.

— Кажется, ты не понял, Дреди. — сочащимся ядом голосом произнес Никаниэль. — Это мое царство!

Ник поднял руку, отставив ту в сторону, и в его ладони прямо из воздуха соткался сверкающий меч, отдаленно напоминающий Люминистилл. Учитель скрипнул зубами и сделал шаг назад, но вот бежать ему было некуда. Принц же уже занес оружие, намереваясь одним ударом прикончить захватчика.

— Стой! — воскликнул Дредерс, упершись спиной в массивное надгробие. — У нас сделка! Забыл, ученичок?

Никаниэль, замерев, нахмурился.

— Помнится, кто-то обещал «все и даже больше», если его обучат некромантии. — лицо мага исказила гротескная гримаса превосходства, а частичка кожи на лице треснула и, отслоившись от скулы, обнажила кость. — Я свою часть выполнил. Настало время платить по счетам. Убей их всех! — приказным тоном велел Учитель.

Глядя колдуну в глаза, Ник медленно опустил меч. Он прекрасно помнил, что в тот раз, в отчаянии, действительно крикнул нечто подобное. И то были не простые слова. Принц чувствовал, что таким образом заключил договор, скрепленный высшими магическими силами.

Он не мог ему противиться.

И не хотел.

Ведь в любом случае, от захребетников нужно было избавляться — именно они своим существованием препятствовали нормальному току жизненных сил. Без которых Никаниль не сумеет спасти то, что осталось от души Элен.

Под торжествующим взглядом Дредерса Ник отвернулся и направился в пещеру.

Завидев его, Зверь отбросил кость, ощетинился и зарычал. Его глаза сверкали жаждой крови. В них явственно отражалась смерть любому, кто посмеет встать у него на пути. Ловкий, сильный, жестокий и беспощадный — именно благодаря ему принц сумел выжить в коварных подземельях Дварфгона.

Но настала пора прощаться.

Зверь сделал стремительный выпад когтистой лапой, намереваясь сходу разорвать агрессора, посягнувшего на его законный угол, но Никаниэль оказался быстрее. Увернувшись, Ник отрубил сперва одну лапу, затем вторую и оставил создание умирать, истекая кровью. Его время прошло.

Следом настал черед молодого принца. Тот не сопротивлялся. Отложив перо, он повернулся лицом к Нику и грустно кивнул, глядя снизу вверх золотыми глазами. Такими чистыми и невинными. Они еще не видели страданий и боли, не познали горечи предательства и смерти друзей. Неужели когда-то Ник действительно был таким наивным?

Взмахнув мечом, Никаниэль одним движением снес голосу своему альтер эго, и то развеялось туманной дымкой.

Атейллас.

Подходя к ней, Ник невольно замедлил шаг. И пусть черты светящейся фигуры расплывались, принц чувствовал, что мама улыбается. Всю его жизнь она была рядом, оберегая и защищая своего единственного сына. Во время бегства из Эльфхейма, при встрече с гулем, в подгорном лабиринте… Как мог Ник спутать ее с душой Элельен?

Лучащаяся серебром и золотом рука нежно прикоснулась к щеке принца, в последний раз даря тепло материнской любви, и взорвалась ворохом ослепительных искр вместе со всем остальным телом. Меч нашел ее сердце.

— Браво, ученичок, браво! — рукоплескал Дредерс, глядя как к нему возвращается Никаниэль. — Великолепно! Вместе мы сможем все! Превзойдем фиульити, подчиним мир! А когда ты умрешь, я единолично продолжу наше дело в твоем теле. А теперь…

— А теперь сдохни. — хрипло прошептал Ник, вонзая клинок в живот колдуна. — Сделка завершена.

И, не отрывая взгляда от изумленно распахнутых глаза Учителя, принц медленно вел мечом вверх, разрезая гнилую плоть, пока та окончательно не рассыпалась прахом.

В тот же миг Никаниэль вновь ощутил себя в своем теле. Он по-прежнему стоял на коленях в королевской усыпальнице, пытаясь уместить отчаянно воющую королеву банши в Люминистилл.

Судя по всему, здесь не прошло и секунды.

Однако теперь Ник чувствовал себя совсем по-другому. Его переполняла сила. Не некроэнергия и не привычная мана — сила его собственного естества. Она неслась могучей лавиной, обещая великие свершения, но и не забывая напоминать о расплате. Ведь, увлекшись, можно не увидеть результат своих трудов.

Вот только сей факт беспокоил принца в последнюю очередь.

Двумя руками ухватившись за поток своей жизни, Никаниэль единым махом разделил тот на две части и направил один в сдерживающую банши сеть, а другой в Люминистилл.

У Ника перехватило дыхание, будто его лягнул под дых конь, перед глазами поплыли разноцветные круги, сердце отчаянно зашлось в учащенном ритме, словно пытаясь взбить кровь до состояния пены. Холод ледяными пальцами сковал мышцы принца, как если бы он медленно умирал.

Впрочем, именно это и происходило.

По бросовому курсу Никаниэль разменивал собственный отведенный богами жизненный срок на усиление некромантского ритуала. В противном случае, даже обладай он всей некроэнергией мира, результат не был гаратнирован. Теперь же…