Путь Тьмы. Часть 2. Дорога во тьме.

— У меня нет настроения, слушать весь этот бред, — холодно проговариваю слова и выхожу вперед, сдергивая капюшон и смотря на горожан.

Люди в первых рядах попятились назад, видя мой злой взгляд.

— Что вы можете сказать в свое оправдание? — продолжал высокий мужчина.

Я скользнула по нему взглядом.

— Когда у вас начали пропадать женщины? — игнорируя его вопрос, спросила я.

— Уже десять лет как, — смутился мужчина под моим пристальным взглядом.

— И сколько пропало? — продолжаю расспросы.

— С последней жертвой — пятьдесят, — выкрикнул кто-то из толпы.

Пятьдесят человек не так уж и много, конечно если бы это был не маленький провинциальный городок и люди бы не жили сотнями лет.

— Да что вы с ней разговариваете! — женщина вышла вперед и замахнулась, намериваясь ударить меня палкой. Я зло сверкнула глазами, и эта дородная баба замерла на замахе, потом испугалась, охнула и уселась на снег.

— Я не совершала того, в чем вы меня обвиняете, — спокойно проговорила я.

— Тогда кто? — зло выкрикнул кто-то из толпы.

— Расследование еще не законченно, — туманно ответила я.

— Да она нам голову морочит, убить её, — проревел чей-то хриплый голос позади остальных.

Первые ряды, видя мой недовольный взгляд, не спешили действовать.

— Вы хотите устроить здесь кровавую потеху и уподобиться тем, кто убил ваших детей и жен? — спокойно произношу.

— Да что ты знаешь? — кровожадно процедил мужичок во втором ряду.

— Вы думаете, что с моей смертью что-то изменится? — насмешливо улыбаюсь.

— Да, одним отродьем будет меньше, — выкрикнула еще одна женщина и кинула в меня нож, — он, разумеется, тоже не долетел, также зависнув в воздухе.

Начинаю злиться, ярость уже подступила к самому горлу, я даже почувствовала, как мои глаза наполняются тьмой. Первые ряды видя мое преображение в ужасе попятились назад.

Криво усмехнувшись, я холодно проговорила:

— Я вам не девочка из погорелого театра и оскорбления терпеть не буду, — мой слова обжигали, — вы можете упиваться своим горем, прятаться за спинами других и обвинять всех кого не попади, но я не собираюсь стоять в стороне и смотреть на то, что пропадают невинные. Можете меня ненавидеть, желать мне смерти и оскорблять, но что вы этим добьетесь? — делаю два шага вперед и люди тут же начинают расступаться. — Неужели вы потеряли последние остатки разума и не видите, во что заставили себя втянуть. — Делаю уже более широкие шаги, двигаясь к зданию, разворачиваюсь к толпе лицом, вставая перед управлением. — Признайтесь, наконец, себе и другим в том, что многие из вас знали об исчезновениях, и кто из страха, а кто из простого равнодушия — скрывал правду. Вы думаете, что запрятав эти противные мысли в глубине своего сердца, сможете очистить души?

— Что ты знаешь о нашей боли? — прокричала хрупкая невысокая девушка с заплаканными глазами.

— А что вы знаете о моей? — тут же спрашиваю, окидывая взглядом присутствующих.

— Да как ты можешь?! — в истерике завопила худенькая женщина и подалась вперед, но её перехватил высокий поджарый мужчина, прижимая к себе.

— Вижу вам легче казнить невиновного, чем искать преступника, — спокойно заявляю, — что ж, думаю на этом, наш разговор закончен. — На этих словах разворачиваюсь и спокойным шагом вхожу в здание. Градоправитель и Дариан следуют за мной. Люди снаружи ничего не предпринимали, похоже, обдумывая сказанное. Войдя в кабинет градоначальника, я по-хозяйски скинув с себя плащ и уселась в кресло за письменным столом.

Мужчины с напряженными лицами вошли следом.

— Что вы всем этим хотели сказать, магистр, — градоправитель сел напротив меня на стул и хмуро свел брови.

— Вы знаете, господин Максвелл, — я внимательно посмотрела на мужчину, — я еще мысли читать не разучилась. — Мужчина напряженно передернул плечами и прислонился спиной к стулу. — Но вам то, что беспокоиться, — я хмыкнула, — мысли драконов закрыты даже от меня.

Дариан удивленно сверкнул глазами, вставая за моей спиной.

— И давно вы знаете? — тяжело спросил мужчина (или дракон).

— Не то, чтобы давно, — я лукаво улыбнулась, — но знаю.

— И что вы собираетесь делать с этой информацией? — на лице градоправителя появились морщинки, а глаза хищно сверкнули.

— Ну, я готова об этом забыть, если вы поведаете мне, зачем вам помогать светлому совету, — я коварно улыбнулась.

Господин Максвелл напрягся, просчитывая в уме все плюсы и минусы, но потом все же заговорил:

— У них в плену мой сын, и они грозились его убить, если я не буду им помогать.

— Правда, что какие-то несколько десятков девушек, убитых в ходе экспериментов.

— Я не обязан перед вами оправдываться, — бесцветным голосом проговорил дракон.

— Вы правы, совершенно не обязаны, — я хмыкнула, — вот только своего сына вы вряд ли когда-либо увидите.

Черты лица мужчины стали хищными, а глаза загорелись алым светом.

— Вы мне угрожаете?

— Нет, — спокойно проговариваю, — просто констатирую факт, совет что светлый, что темный, никогда не отдаст такой козырь, тем более, судя по всему, они используют его в экспериментах.

— Откуда вы об этом знаете? — чуть погодя, подавляя ярость, спросил дракон.