Путь усталости

IGCR [38] (Intergovernmental Committee on Refugees)

Что темно мерил Темномеров,
Что нам Мешалкин замешал,
Теперь перебирают Беры,
Переводя из залы в зал.
Сегодня Миркович в «апстере»,
А завтра снова спущен вниз.
И тщетно ищет нужной двери
В недоумении «дипиз».
В приемной, с миной кисло-сладкой,
Веревкина де Шалюто
Сует в потертую укладку
Двадцать девятое пальто.
Пленяет Фауст Маргариту,
А Иваницкого — Монро,
Доведена до пляски Вита
Перемещеньями в бюро.
Напрасно рвутся в Аргентину
Неугомонные Ди-Пи,
Пока их больно тычат в спину
В союзе с немцами Эм-Пи.
Не защитить, увы, их Тассе,
Напрасную надежду брось,
Пусть даже трижды в «Фремден пассе»
Определен как «Штатен лос».
И одурев в любви нежданной,
Седеющий поэт Гальской,
В забвеньи чертит имя «Анна»
Документаторской рукой.
Морочит «Солнышко» Марокком,
Вертясь как белка в колесе,
Подсунув Аренду с наскока
Туман копытовских досье.
Отмечен милостью Монрошьей
И прочих заграничных дам,
Гребенщиков, сухой и тощий,
Ди-Пи разводит по статьям;
И утонув в чернильных, реках,
Обросши перьями, как еж,
Их втиснуть хочет в картотеку
За правду принимая ложь.

(Земщина и бюргерство)

При переходе от племенного быта к государственному географические условия, характер населения, его занятия, навыки и вкусы создали образования весьма различные по своей структуре. Различия эти создавались стихийно самою жизнью, без какого-либо предварительного плана, как следствие приспособления к условиям внутренним и внешним. Не входя в анализ этих различий, а лишь бросив поверхностный взгляд на совокупность государств, составляющих так называемый старый миру сразу бросается в глаза, что государства эти естественно делятся на две группы: одни, занимающие широкие плодородные пространства, с населением, разбросанным по всей поверхности страны, и другие, не обладающие подобными пространствами, с населением, сосредоточенным в городах. Это основное различие, предопределенное географией, направляет развитие государственной жизни по двум различным руслам и обуславливает коренное различие, как их внутренней структуры, так и психологии народов их населяющих.

Народонаселение в ходе развития постепенно раскалывается, на две неравные части: «земщину» и «бюргерство», интересы и мироощущение которых не схожи между собой. Соотношение этих двух элементов народной стихии в государствах создает соответственные формы, характерные для каждого из них. На создание этих форм естественно оказывает большое влияние та часть, которая значительнее сама по себе в данном коллективе. Факт, что, ища термин для определения двух аспектов народной стихии, мне приходится употребить один термин сугубо русский — «земщина», происходящей от земли и созданный в стране, несомненно относящейся к первой группе, и другой — «бюргерство», происходящий от «burg» — город, заимствованный из немецкого языка, языка страны особенно характерной для второй группы, не случаен; причина этого кроется в том, что русский язык термина для совокупности городского населения не создал. Произошло это потому, что в государствах аграрных, города не развились в совершенно самостоятельные организмы, а лишь являлись пунктами средоточия, созданными для обслуживания нужд и потребностей аграрного населения. Сравнивая западноевропейский и русский город, различие между ними бросается в глаза. В то время как западный город представляет вполне независимое целое, с четкой внутренней структурой, с дифференцированными группами жителей, объединенными в корпорации и[39]

(О браке). Письмо к Светлане Николаевне Коссовской