Путь в Империю

К тому же интуиция подсказывала визирю, что Одиннадцатый наверняка бродит где-то поблизости и потому следует действовать осмотрительно.

Получив известие о срыве намечавшихся переговоров архимаг лично, хотя и инкогнито, прибыл в Аль-Асвад. Дело принимало серьезный оборот. На одной чаше весов лежали интересы султаната на другой личные интересы визиря. И впервые за множество лет они шли вразрез друг с другом.

— Кто же это сделал. Кто сорвал переговоры. И зачем? Кому еще выгодна ситуация с монстром? Неужели к гибели купцов и наемного переговорщика приложил руку его старый однокашник?

С одной стороны, из-за терроризирующей прибрежные воды твари, Азмур терпел убытки. Пока к счастью незначительные, но все же, длительная приостановка морской торговли вскоре могла негативно сказаться на экономике остальной части султаната. С другой стороны может все это даже и к лучшему. Новый паладин хотя и успел добраться до Аль-Асвада, но вор уже покинул султанат и теперь отправился прямиком на встречу с морским чудовищем. И возможно монстр сделает, то, что не удалось архимагу, таким образом, оборвав все ниточки, ведущие к визирю.

Снизу донеслись голоса. Архимаг обеспокоенно повернулся. Это не мог быть смотритель — окутанный усыпляющим заклинанием Морзуса, старик сладко посапывал в углу и видел должно быть уже десятый сон. По дороге от пристани к маяку быстро двигалась вереница людей, подобно визирю не сводивших глаз с корабля. Зеваки. И наверняка часть из них поднимется на площадку.

Проклиная людское любопытство, архимаг развеял огненную сферу, набросил на себя дополнительно пару отводящих взгляд плетений и приготовился раствориться в приближающейся толпе.

Пусть пока с вором разбирается морская тварь, сам же он займется поиском загадочного создателя черного охотника. И, кажется, он знает, откуда следует начать.

Глава третья Дэви

Направляемые умелой рукой заклинателя, воздушные потоки ретиво гнали наше судно вперед, и вскоре бухта почти скрылась за горизонтом. Каладан с Джайной давно закончили колдовские манипуляции, и теперь наш волшебник стоял на мостике рядом с капитаном, заняв место лоцмана. Последний, едва выведя «Каракатицу» из бухты и получив расчет у Румо, тут же телепортировался на берег. От греха подальше.

На борту царило напряжение. Команда то и дело бросала настороженные взгляды на, тихо мерцающие синей краской таинственные руны, начерченные чародеями. Но основное внимание экипажа, как и наше впрочем, было приковано к окружающей морской глади — все с опаской ждали встречи с дэвом. Время шло, но морской монстр, который так напугал портовый городок, не объявлялся. На всякий случай, капитан отправил наверх еще одного наблюдателя.

Дункан и солдаты остались внизу в каютах. Мы же с Джайной, молча, стояли у фальшборта[7] и смотрели на стайку рыбешек резвившуюся внизу. Неподалеку от нас, в недосягаемости людей одиноко сидела большая белая чайка. Небо на востоке рдело ярко-алым — над султанатами вставало солнце. В его рассветных лучах темная вода посветлела и приняла цвет безоблачной небесной синевы.

— Наверное, именно поэтому его и называют Лазурным, — внезапно промолвила чародейка.

Свежий морской ветер весело играл ее золотистыми волосами, трепетал полы и капюшон ее синего плаща, того самого в котором я ее увидел в первый раз там, в Кальденоусе.

— Да. На рассвете и закате море меняет свой цвет. Говорят давным-давно, в незапамятные времена, когда в мире еще не было людей, а небесами правили драконы, в одном лесу жил король эльфов. И был у него сын ловкий, отважный, сильный и красивый юноша.

Как-то раз принц прогуливался по побережью у кромки родного леса и услышал дивное пение. Юноша пошел на звук и увидел прекрасную деву, сидевшую на скале. Она пела и золотым гребнем расчесывала свои длинные зеленые волосы, которые словно морская волна облегали ее дивный стан. Голос девы звучал мелодичнее любой арфы, и принц решил подкрасться и послушать поближе. Но предательский камень выскользнул из-под его стопы и зашуршал по гальке. Пение тут же оборвалось, а девушка нырнула в воду. Напрасно, стоя на берегу, юноша до самого вечера звал прекрасную деву — она больше не появилась.

На следующее утро принц снова отправился на побережье — но день прошел, а дева так и не появилась. Каждое утро влюбленный принц приходил на берег, и каждый вечер ни с чем возвращался назад. Юноша стал чахнуть, прежние забавы перестали увлекать его, и печаль поселилась на красивом лице.

Изменение в поведении сына не ускользнули от отца. Король вызвал принца к себе и тот поведал о своем горе. По описанию юноши старый король узнал в прекрасной деве одну из дочерей Повелителя морей, зеленовласого царя морских жителей — наг. Да вот только не может эльф сочетаться браком с обитателями морских глубин. Отец постарался вразумить сына, но все оказалось напрасно и пришлось эльфийскому королю отправить послов к царю наг.