Путь в лес

Дорант, сверяясь с записями, обозначил свои потребности. Оказалось, что у наместника нет практически ничего из того, что требовалось — за исключением лошадей. Зато он был готов профинансировать нужды каваллиера в звонкой монете из собранных в этом году податей. При этом — к удивлению Доранта (и при полном понимании Харрана) — общая сумма оказалась раза в полтора больше, чем каваллиер планировал изначально.

Они втроём спустились на первый этаж, прошлись по узким коридорам с характерным запахом присутственных мест, где бродили какие-то сонные люди в испачканной чернилами одежде, спустились на пол-этажа и оказались в кассе. Там юный прыщавый и долговязый кассир выдал Доранту нужное количество стандартных холщовых упаковок с золотыми империалами, Дорант за них расписался, и они с другом ушли.

Теперь денег хватало для закупки всего необходимого. Дорант вскрыл наугад одну упаковку, проверил число монет — всё было в полном порядке. Он пересыпал деньги в кошель, предложил довезти остальное до их с Харраном резиденции, и, ласково улыбнувшись, осведомился: нельзя ли найти постоянного возницу с повозкой?

Ему пообещали. Ну что ж, по крайней мере на разъезды по городу у них транспорт теперь был.

3

С деньгами уже можно было заниматься и всем прочим. И в первую очередь — Зарьялом и его людьми.

Друзья, сопровождаемые небольшой свитой из двух боевых слуг и двух обычных, несущих золото, не дожидаясь обещанного возницу, совершили короткий переход к окраине города, где в большой усадьбе располагался со своим хозяйством Зарьял. По счастью, был он на месте, а не в очередном походе.

Хозяин усадьбы, извещённый привратником, встретил обоих радостно и радушно. При первом же взгляде на него любой бы понял, почему его зовут «Красный Зарьял», и согласился бы, что иным прозвище быть не могло: был он не просто рыж, а огненно рыж. Голова и лицо его густо заросли медно-красным волосом, который сейчас, когда стало ему сильно за сорок, начала разбавлять — главным образом, в бороде — легкая седина. К тому же, будучи по комплекции плотен настолько, что шея у него вовсе не наблюдалась, Зарьял, как многие плотные люди, был, что называется в народе, краснорожим. Красную, будто от возбуждения, кожу лица его густо усеивали светло-коричневые веснушки, так что в целом казалось, что крепкое его туловище увенчано ярко-красной головою.

Обменявшись с Зарьялом приветствиями и обычными ничего не значащими доброжелательными выражениями, друзья перешли к делу. Зарьял был не против проехаться в Альвиан — в этом не было ничего необычного. Но, услышав про сохранение тайны и особые условия, он напрягся. Доранту пришлось брать дело в свои руки и снова вытаскивать медальон. Зарьял кивнул и успокоился. После этого дело пошло как по маслу, и они быстро договорились о найме команды Красного Зарьяла, во главе с ним самим и в числе четырнадцати воинов, не считая его самого, с оружием и амуницией, включая кирасы и шлемы, и с обозом, включая три телеги и восемь вьючных лошадей, а также троих вооружённых возниц, для похода в Альвийский лес под командованием Доранта, где команда Красного Зарьяла обязывается подчиняться Доранту и выполнять все его распоряжения беспрекословно, под угрозой смерти, равно как для сопровождения Доранта и указанных им лиц из Альвийского леса до границ Кармонского Гронта. Дорант попытался было договориться о дальнейшем пути, к столице, но Зарьял отказался категорически: он и его люди работают здесь, а выезжать в Меррадон или другие прилегающие провинции не согласны.

Упёрся. И про деньги даже слышать не хотел.

Пришлось согласиться. И то хлеб.

Написали и подписали бумагу. Представились (и проставились) команде Зарьяла.

И вернулись к Харрану.

— Вот что, — сказал Дорант, вспомнив рассказ Асарау, — найдутся ли в этом городе морские хауды?

Харран поскреб в затылке и потащил Доранта в свой арсенал, где долго копался в дальнем углу. В конце концов он вытащил очень старую хауду, сделанную в Гальвии, видимо, тогда, когда их только-только придумали, но исправную и в довольно хорошем состоянии, не считая легкой ржавчины. Дорант осмотрел оружие, завел замок и щелкнул курками, стер рыжую пыль со ствола и укоризненно посмотрел на Харрана, который от этого взгляда покраснел. Хауда требовала большой чистки и небольшого ремонта; отправили было за этим Самира к одному из двух местных оружейников, но, подумав, поехали с ним сами на предоставленном, наконец, наместником извозчике.