Путь в лес

Дорант тогда немного подумал, потом кивнул, вытащил из настенного шкафчика письменные принадлежности и бумагу и потребовал, чтобы Аррас записал эти слова. И приписал: «Подавшему сие доверяйте, Ваше Высочество, ибо выполняет он волю Императора».

И подписался полным именем и титулом, на все три строчки.

Наконец, наступил намеченный час выезда. Альв, на удивление, повёл себя покорно, выставив сначала передние, а потом задние конечности между прутьями решётки. Спокойно дал связать себя, скривившись, правда. Непонятно, что это означало.

Так же спокойно пошёл за Калле и Самиром, которые не столько вели его, сколько показывали, куда идти. Ненадолго задержался перед повозкой, изучая. Было заметно, что видит он нечто подобное не в первый раз, но внутри ещё не был. Кто бы удивлялся!

Запихнули его внутрь, на заднее сиденье. Калле и Самир уселись по бокам, Самир вытащил здоровый медвежий кинжал и прижал к груди альва. Калле поглядел на него как на безумца, но ничего не сказал.

Помогли усесться Асарау. Без него вся затея бы рухнула — кроме него, с альвами никто общаться не мог.

Харран и Дорант взгромоздились на коней, ещё два человека Харрана пристроились сзади в сопровождение, и, наконец, обоз (ну, не кавалькада же, с повозкой-то) выдвинулся со двора.

По гулким пустым улицам, мощённым где камнем, где кирпичом, где деревом, проехали довольно быстро, не встретив препятствий. На выезде было захотел прицепиться к ним патруль, но, узнав Харрана в зыбком свете факелов, командир патруля покивал и увёл своих дальше по маршруту. Мало ли, куда и по какой своей надобности едет второй по влиянию человек в Кармоне и первый — в Кармонском Гронте. Заденешь — не расплатишься.

Где выпускать альва — вот был вопрос. Ехать далеко, за озеро, не стоило: нужно было ещё вернуться, забрать альву (везти их вместе Дорант категорически не хотел, да и ребята Красного были ещё не готовы). Поэтому надо было, с одной стороны, доставить альва поближе к озеру, чтобы ему побыстрей добраться к себе домой и всё организовать, а с другой — как-то просочиться между людскими поселениями туда и обратно, не привлекая к себе внимания. Дорант положился в этом на Харрана, а Харран — на Лагирре, которого, как выяснилось, не зря посадил на облучок. Лагирре до службы у молодого владетеля жил извозом, таская на полудохлой кляче небольшие грузы от Кармона до ближайших селений, а от селений до делянок местных крестьян и обратно. Между прочим, пару раз отбивался от разбойников — Дорант с удивлением услышал от Харрана, что здесь кто-то соперничает с альвами в нападениях на людей. Тут же выяснилось, что альвы на этой стороне озера нападают куда реже, чем потерявшие всякие средства к существованию крестьяне, причём ещё вопрос, кто из них более жесток со своими жертвами.

Лагирре оба раза удалось успешно отбиться — то ли благодаря природной отваге, то ли благодаря тому, что, собственно, с него и его груза и взять-то было нечего. А потом его полудохлая лошадь перешла в новое состояние: стала совсем дохлой, не то от возраста (Лагирре не знал, сколько в точности было ей лет, когда она досталась ему по случаю), не то от болезни — но уж точно не от небрежения: Харран поручился, что никогда не видел человека, более преданного, заботливого и любящего лошадей.

Негромкое обсуждение кучера повозки, который, будучи за спинами дворян, его слышать не мог, скрасило дорогу. Когда надо было поворачивать, Лагирре тихонько свистел — один раз, если направо, и два, если налево. Тишину нарушали лишь чавканье копыт по влажной по ночной поре дороге, поскрипывание неновых частей повозки, да тихие разговоры всадников.

Дорант понятия не имел, где они, в конце концов, остановились. Было похоже, что и Харран был осведомлён не больше. Однако Лагирре, не слезая с облучка, прошипел:

— Вот лучшее место, добродетельные господа. Отсюда до озера рукой подать — не больше половины часа, ежели верхом. Только тут и верхом не проедешь-от. Надо ногами.

Следуя едва слышной команде Харрана, Калле и Самир, не без кряхтения, вылезли из повозки и помогли выйти альву. Харрановы люди (Дорант дал себе зарок познакомиться с ними получше — который потом так и не смог выполнить) жгли уже третьи или четвертые факелы, которые скупо и неверно освещали небольшую поляну, где остановилась повозка. В свете факелов зрачки альва светились синим.

Каваллиер только собрался попросить, чтобы кто-нибудь помог выбраться Асарау, как тот легко соскочил из повозки сам, будто с ногами у него всё было в порядке. Дорант, однако, хорошо знавший воинов гаррани, видел, как тому было трудно, и подозревал, что было ему больно. Показать это было для Асарау невозможно. Дорант сделал себе зарубку на будущее. Другом он всегда был хорошим.

Дальше была рутина. Дорант передал альву то, что должно было подтвердить его полномочия при встрече с примесом Йорре (кроме поискового амулета — надо же было что-то и себе оставить, чтобы парень мог понять, кому довериться, а кому нет). Воткнули в землю и сложили странное альвийское оружие.