Путь в Обитель Бога

Достав пистолет, я шагнул вперёд, прицелился и перебил выстрелом верёвку, накинутую на Генкину шею, что было нетрудно на таком расстоянии. Пуля ударила в стену кузницы, заставив привалившегося к ней Дрона Кувалду отскочить и опасливо пригнуться. Генка со стоном облегчения уронил голову вниз. Не очень-то люблю всякие цирковые фокусы, но этот давал мне преимущество. Я теперь стоял с пистолетом в руке напротив попрыгунчика с клещами, от которых в данной ситуации не было никакой пользы. Вокруг толпилось больше двух десятков его дружков, но вряд ли кто из них горел желанием умереть первым.

– Предлагаю обмен, – сказал я, не давая им времени прийти в себя и разозлиться. – Сотню галет за язык этого засранца. Мне нужно кое-что узнать.

Парень с клещами глуповато ухмыльнулся, глядя в дуло моего пистолета. Он не понял, шучу я или нет, или я вообще полный псих, а посему решил быть остроумным:

– Дружище, я не могу продать тебе его язык. Мальчик не хочет открывать ротик!

Вокруг загоготали, и я поспешил внести ясность:

– Не беда. Меня устроит, если его язык и тело останутся неразлучны. Так что не напрягайся. Просто развяжи верёвки.

– Тебе ещё и тело к языку? – тянул время попрыгунчик, мучительно соображая. – Нет, друг, это будет уже дороже.

Я левой рукой вытащил из кармана пачку галет, задумчиво покрутил её в пальцах и спрятал обратно.

– Как хочешь. Ты только что профукал прекрасную сделку.

– Нет, Элф! Не уходи! – сипло вякнул Генка.

– Постой, ты что – серьёзно? – спросил попрыгунчик. – Сотню?

– Эй, чувак! – заорало сразу несколько голосов. – Ты куда?.. Этот задохлик – общая собственность!

– Да, точно!

– Слышь, Хмырь! Ты чего тут единолично торгуешься?

Ошарашенный таким оборотом дел, Хмырь опустил клещи, а я начал вроде как разворачиваться, чтоб уйти, не пряча, однако, пистолет в кобуру и стараясь не терять никого из виду. Двое попрыгунчиков стояли слишком близко ко мне, и ещё один сзади, но о них в случае осложнений могли позаботиться Бобел с Тотигаем.

– Эй, верзила! – крикнул кто-то. – Как тебя – Элф? Хрен с тобой, забирай его за сотню!

– Ха! – сказал я, поворачиваясь обратно. – Долго думаете, парни. Цены упали, и теперь только пятьдесят.

Попрыгунчики возмущённо взвыли. Дрон Кувалда, по достоинству оценивший ситуацию, разразился хохотом, а Генка закричал, срываясь на визг:

– Да отдай им сотню! Я верну потом тебе!

– Пятьдесят, – твёрдо сказал я не глядя на него. – Или можете продолжить с ним, если хотите.

– Что за чёрт! – раздражённо сказал Хмырь. – Сотню – значит сотню! Твоё было предложение!

– И это мое.

– Соглашайтесь! – поддержал меня Дрон. – А если кому кажется мало, я готов приложить в добавку свой лучший молот.

– Да кому нужен твой молот? – возмутился Хмырь.

– Ты не понял. Я готов приложить его к твоей глупой башке, придурок! – заржал Дрон.

– Ставки вот-вот упадут до тридцатки! – объявил я.

Наша с Дроном затея пришлась настолько по душе присутствовавшим завсегдатаям Харчевни, что они начали наперебой выкрикивать, какие именно предметы готовы приложить к делу освобождения Генки; а поскольку все они были вооружены, попрыгунчики стали всерьёз опасаться, как бы цена выкупа не сползла к нулю. Нас поддержали даже те, кто не очень хорошо ко мне относился и только что был не прочь посмотреть, как Ждану вырвут язык. В итоге пленника отвязали от столба за минимальную сумму – двадцать красных и пять голубых галет.

Ухватив Генку за шиворот, я протащил его сквозь орущую толпу и шепнул на ухо:

– Скройся с глаз и не высовывайся. Попроси у Имхотепа комнату. И не забудь, что за тобой должок.

– Да я тебе вдвое отдам! – простонал Ждан, держась одной рукой за шею, а другой – за нежелающую разгибаться поясницу.

– Может, и вчетверо, – не стал скромничать я. – А теперь дуй отсюда! Тотигай тебя проводит.

Никогда не был торговцем милосердием, но ведь надо же учитывать, что за пару галет можно провести часок с девушкой, а подержанный «калашников» без патронов продаётся за сороковник. Лучшая красавица на невольничьем рынке в Никке стоит триста пятьдесят; что же касается задохликов вроде Генки, то они там не тянут и на половину этой суммы.

Глава 9

Любой на моём месте мог бы отныне считать Ждана своим рабом, но мне была необходима только информация. Пусть отдохнёт чуток, а уж потом я за него возьмусь… Ух как я за него возьмусь! А пока мы с Бобелом продолжили свой круиз по коридору Харчевни точно с того места, где его прервали.

Забрав рюкзак из лавки Дуплета, мы зашли к Джонни Уокеру. Его зовут так потому, что он, во-первых, шотландец, а во-вторых, умеет делать самое настоящее виски. У него и дубовые бочки есть, хотя я сомневаюсь, что он соблюдает минимальные сроки выдержки или намерен делать это когда-либо в будущем. Однако его пойло гораздо приятнее на вкус, чем ещё тёплый самогон непосредственно из перегонного куба Синяка Тэша.