Путь в Сэльму

- Какие вы дураки! – вдруг жалобно завопил Клума, до этого смотревший пустыми глазами в земляную стену пещеры, - Здесь мы доживаем последние дни, в этой вонючей гробнице. Они убьют нас! Тебя, меня, всех нас! А вы рассказываете свои веселые истории. Святой Алиран, как я хочу, чтобы все закончилось. Эй, разбойники! – он начал громко звать своих похитителей и бить свободной от кандалов рукой по решетке, - Убейте всех нас! Зарежьте каждого! Убейте, мне надоело...

Крепкий удар Амитаса по затылку заткнул его, от чего жалкий пленник еще больше забился в угол. Ненависть ко всему читалась в его лице.

- Если хочешь убиться, то не подставляй нас, договорились? – с явным недовольством обратился Амитас к нему, - Если бы нас хотели прикончить, то прикончили бы при нападении. Нет, они держат нас живьем здесь и не зарежут, пока что-то не случится. Что - не знаю.

- Я от страха и не задумался, почему нас просто не пришили, ограбив, - почесал свою лысую макушку Мирон, - Поволокли сюда, а могли просто оставить гнить нас мертвецами на дороге. Вас тут держат уже неделю? Может они хотят поймать какого-то богатого купца, чтобы продать за золото родственникам, но не знают, как он выглядит, и поэтому ждут каких-то сведений. Вот так загадка!

- Из нас пятерых никто не похож на купца, признаемся сразу, особенно Клума, а один вообще похож на труп, - Амитас указал на бездвижное, но живое тело Луда, - Но обо всем по порядку, я расскажу, как мы попали сюда, кое-что для вас прояснится, кое-что – наоборот, только больше налепит загадок в ваших головах. Все началось недели две назад...

Но только благородный пленник начал свою историю, как ему опять не дали это сделать – за решеткой показались два разбойника, подошедшие к куче вещей пленников.

Глава 15. Послание с подвохом

Один из них, которого только что плененные запомнили еще на дороге, тот самый некрасивый урод, который уложил Мирона на землю, стал копаться в похищенных вещах. Из его круглой головы в разные стороны торчали уши, а еще у него выделялись выдвинутая вперед челюсть, впалые глаза безумца и худое тело. Второй разбойник был по сравнению с ним красив и крепок, хотя тоже имел взгляд головореза, но не такой сумасшедший. Оба были молоды и едва перешли порог взросления. Некрасивый разбойник первым делом крикнул на заключенных за решеткой:

- Сидите и молчите! Кто первый скажет слово, тому я отрежу язык и выкину его на корм собакам!

- Давай за дело, я устал и хочу жрать, - нетерпеливо обратился крепыш к некрасивому, - Чем раньше начнем, тем раньше закончим.

Пленники замерли в ожидании. Безмятежный ранее Клясень и вновь испугавшийся Мирон боялись пошевельнуться. Амитас со своим соседом тоже замолкли, но в их лицах не замечалась тревога.

Уродец нагнулся над грудой вещей, взял одну поклажу и стал вынимать вещи.

- Тряпки, несколько медных монет... Так, это все ерунда, это нам не нужно... Какое-то дырявое ведро... Кусок черствого хлеба... Пачка табака! – разбойник радостно поднял добычу перед соратником, - Хоть что-то полезное можно забрать. А так – обычный мешок обычного бродяги. Клянусь своей печенью, это в имуществе у этого лежащего в капюшоне, - он указал на Луда, - Бродяга бродягой, серая мышь.

- Да нет, он просто смертельно болен, по нему же видно, - возразил второй, - Бледный как гриб, не приходит в себя уже давно, да он еле держится. Между прочим, его можно отправить к учителю первым. Или просто выкинуть его в яму.

Мирон с Клясенем тревожно переглянулись – какой еще такой учитель, к которому собираются вести Луда? И раз они так легко могут его выкинуть в яму, они могут также легко убить любого из них, когда пленные перестанут представлять для них интерес. Возможно, что-то знает Амитас, но он еще не начал свою историю и ничего не успел рассказать. Стоит подождать, когда уйдут эти головорезы, и тогда Амитас раскроет неизвестное.

- Это барахло у бородача, - продолжил спор крепыш, указывая на Клясеня, - Хоть больной, хоть здоровый он выглядит как последний бездомный. Не борода, а гнездо для вшей. Ты только посмотри на его оборванное тряпье. Что смотришь? Твое это, грязная крыса?

Клясень, который всегда безразлично относился к любым ругательствам на свой счет, отрицательно кивнул в ответ, не моргнув глазом.

- Этой мой мешок, - слегка боязливо ответил за приятеля Мирон, - Там только мои вещи.

- Ты смотри, какой упитанный, - заулыбался неказистый разбойник, - Мы с тобой оба не угадали, Сухарь. Видимо, он все свои пожитки тратит на то, чтобы пожрать и всегда оставаться сытым. Хотя табак у него вроде бы неплохой, черноземский.

- Жирненького мы кабана заморили, что сказать, - подхватил крепыш, кличка которого была Сухарь, - Ну а барахло его выкинем.

- Только не мой шлем! – запротестовал Мирон, - Можете выбросить все, но оставьте шлем! Я еще не успел использовать его в деле.

Некрасивый с сомнительным взглядом посмотрел на Мирона, потом на мешок, потом на Сухаря и обратился к нему: