Путь в стаю

— Вся наша жизнь пишется почти по минутам, — пожала плечами Верховная. — Доступ к записям имеет только та, кто на ней фигурирует. Никто другой не вправе её копировать с общественного серверного комплекса, иначе придётся долго рассказывать Ордену, чего ты этим хотела добиться. Твоя Валери именно оттуда брала данные для своей Памяти. Ну и сама писала, когда считала нужным — в тех же Внешних колониях, где нашей системы нет.

— То есть всё пишется? Вообще всё? Но как же тогда тайна личной жизни?

— А что в ней такого, что следовало бы скрывать от того же Ордена? Думаешь, кому-то есть дело до того, как именно и с кем ты трахаешься? Что и когда ешь? Как, извини, в туалет ходишь? Другие граждане к твоим записям доступа не имеют — чем не тайна? Хочешь показать — сам покажешь. Орден включается только в случае ключевых фраз или сцен, или если нужна более подробная информация для подтверждения кондиций, решений, для обоснования поощрений или наказаний. Или ты про «личную жизнь» землян? Так её нужно скрывать не из-за какой-то фатальной тайны, а чтобы других от неё блевать не тянуло, и чтобы всех через одного не пришлось сажать за бытовые преступления. Мы же с детства привыкаем жить по определённым стандартам, чтобы даже наедине смотреться пристойно. Мы живём красиво. Бывают, конечно, исключения — как те же боевые операции или допросы. Или задержания социально опасных лиц. Но, в целом, у большинства граждан жизнь — красива. Её хоть сейчас, без купюр, показывай знакомым и близким. Иметь же практическую возможность в любой момент получить нужные тебе кадры и вычленить из них самое важное — полезно. В реальности тебе часто бывает не до записи. Много происходит незапланированного, спонтанного. Потом сам же будешь локти кусать, а окажется поздно что-либо записывать. Ри предоставила запись твоих переговоров с Аароном на крейсере внешников. Телеметрию последовавшего за этим ядерного взрыва. Предоставила записи работы твоих групп в Башнях на Земле, записи падения самих Башен. Тебе ведь было не до того, ты шёл умирать. А благодаря этим животрепещущим кадрам Верховный Совет проникся и впечатлился, и без вопросов принял решение о присвоении тебе полновесного гражданства, хотя подобное происходит не часто. Еще приводить примеры или сам уже всё осознал?

— Ди, хватит с ним миндальничать. Сколько можно! Так и заснуть недолго. А ну возбудился обратно! Я что тебе сказала?!

С этими словами брюнетистая оторва метнулась вниз, и я на несколько потрясающих минут забыл обо всём на свете. Какие там записи! Себя бы вспомнить после такого кайфа!.. Особенно от осознания, что вот она, моя кошка: не строит из себя невесть что, а показывает, насколько мы с ней близки. Насколько она мне доверяет…

Из машины мы вышли спустя полчаса. Милена уверенно висела у меня на руке, я же то и дело пытался прижать её покрепче — недавняя чувственная феерия не прошла бесследно ни для неё, ни для меня. Диана нам не мешала. Странно, но она почему-то была довольна, словно это её я после весьма насыщенной игры благодарил всеми доступными мне средствами. Впрочем, разведчица вскользь обмолвилась о причине своего хорошего настроения: мой имплант уже начал отзываться в тех зонах, где до того молчал. Эта дочь Республики, оказывается, тоже ненавязчиво поучаствовала в наших игрищах — естественно, исключительно из заботы обо мне, любимом. Как же! Чтобы республиканка руководствовалась исключительно интересами мужчины! Да не бывать такому никогда! Даже Тёмная Мать, как оказалось, не забывала собственных резонов, чего уж говорить о Ведьме?! Но отрадно было то, что мы с девочками на верном пути, и безумная по меркам республиканки инициатива Милены была одним из серьёзных таких камушков в фундамент моего нового жизненного стержня. Девочка продемонстрировала самые серьёзные намерения, и столь же масштабную поддержку, пополам с доверием. Обманывать её надежды не хотелось, от слова совсем.

А ещё я начал потихоньку понимать, каково это — быть в стае. Вот такое вот абсолютное доверие дорогого стоит. Так у меня было с Валери и её кровными, и хотя воспоминание о них вызывало некоторое шевеление моего внутреннего зверя, острота реакции заметно снизилась. Было понятно, что ни Диана, ни Милена не отпустят меня от себя ни на шаг. Они будут занимать абсолютно всё моё время своим навязчивым вниманием, будут продолжать вести эту игру, а очень скоро на яхте станет не протолкнуться от валькирий со Дня Памяти. Мне физически не позволят ступить прочь с намеченного «партией» боевых сестёр пути. И если уже сейчас, по прошествии всего лишь нескольких дней этого прессинга, наблюдается положительная динамика, сомнений в правильности выбранного пути быть не могло. Я больше не сомневался, что республиканки мёртвого на ноги поставят и заставят их желать. Вот ведь упёртые создания!