Путь варга: Пастыри чудовищ. Книга 3 (СИ)

Влюблённость – белая сирень, а грусть – нарцисс пахучий,

Но твой цветок – что скрыто в нём? Уверенность иль случай?

В песне перевиваются стебли, летят лепестки, и ароматы обвиваются друг вокруг друга. Гвоздики и гиацинты, яблоневый цвет и дурман, ирисы и колокольчики – и каждый говорит что-то, и только невиданный цветок, который юноша-Травник вырастил для своей возлюбленной, хранит свои секреты.

Невинность лилии ли в нём? Иль торжество левкоя?

Послание в свой летний дар, скажи, вложил какое?

Жасмин шепнёт о встрече в ночь, о поцелуях сладких,

А твой цветок – как тень, как ты – он весь одна загадка…

Песня переходит в дым, цветы в ней – в цветные разводы зелья. Аманда хмурится над котлом, читая знаки, которые дано разбирать не каждому.

– Это «саято-чэлле», «цветочная загадка», сладенькая. Мастерицы Лейры Ядовитого жала творят такие яды – в память об одной королеве нойя, великой Травнице. Та королева, чтобы отомстить неверному любимому, создала яд мести. «Отыщи цветок, – вот что сказала королева, когда уже напоила неверного ядом, – отыщи мой любимый цветок – и его сок сотворит из яда противоядие». Когда же неверный спросил – какой цветок у неё любимый, Травница засмеялась и ушла. А тот её неверный ещё год умирал мучительно, среди охапок цветов. Но цветов в Кайетте так много, особенно для умелых Травников…

Стынут угли в камине – покрываюся то ли инеем, то ли сединой от сказки нойя.

– «Цветочная загадка» – небыстрый яд. И у него много видов. Иные убивают быстрее, иные – медленнее. Некоторые обезображивают, другие – парализуют. Но ни один из них нельзя отменить обычным противоядием – можно лишь протянуть время. Должна быть разгадка – цветок, который мастерица отдала заказчику при продаже.

Гриз слишком уж не хочет задавать вопрос – и потому Аманда даёт ответ сразу же.

– Да. Он будет знать. А кроме него – лишь Травник, который сотворил яд, а я здесь бессильна.

Эвальд Шеннетский просто не мог не оставить себе путь отхода. Даже если дело касается Йеллта Нокторна.

– Попроси её, – кивает Аманда на дверь. – Её он любит, а она тебе не откажет. Пусть спросит его о цветке – раз ты хочешь сохранить жизнь дурачку-Нокторну!

Это кажется лёгким – повернуться и войти вновь в комнату, уставленную розами. Рассказать, чем захворал Йеллт Нокторн, которого Хромой Министр вызвал на дуэль. И просить у причины этой дуэли – чтобы она воззвала к милости своего мужа.

– Ты не хочешь почему-то, сахарная моя? Но тогда ведь тебе остаётся один путь – к Арианте Целительнице, королеве, исполненной милосердия. Хромец связан с ней тяжким обетом, и если она прикажет, подчинится, да-да-да, но ты же понимаешь…

Да. Нельзя афишировать своё присутствие в Айлоре, взывая к самой королеве. Нельзя выступать против могущенственного министра с обвинениями – особенно если в будущем придётся брать его в союзники.

– Карменниэ?

Аманда держит палку-мешалку наперевес, а смотрит встревоженно.

– Я знаю такое молчание. Ты задумала что-то иное. Нашла путь, к которому не хотела прибегать, а теперь решила по нему пойти. Скажи – ты и впрямь знаешь способ спасти этого осла в человеческом облике – так, чтобы это не навредило тебе?

Гриз Арделл молчит миг, два мига. Перед тем, как ответить во второй раз за день:

– Да. Я знаю.

Нойя провожает её переливистым, полным сомнения хмыканьем. Гриз не твечает: выскальзывает в коридор, где притаилась новая тысяча дел. Посмотреть, что там у Мел и Яниста с их охотой, спросить слуг о новых случаях, отыскать Хаату…

– Трудный день, аталия?

Холодок пробегает от шеи к пальцам – эхом ночных касаний, хорошо памятных. День тут же становится ещё труднее. Впрочем – разве бывают у крепости другие дни?

– Ты не предупредил, что вы возвращаетесь.

– Моя оплошность.

Он приближается крадкой походкой расслабленного хищника. Второй человек после Касильды Виверрент, который ухитряется естественно смотреться в здешних интерьерах.

– Коротко и без твоих обычных извращений – что-то нашли?

– Лабораторию в землях Шеннетена. Пустую и с недружелюбными наёмникам на охране. Защита артефактом через кровавую жертву, оружие Пустошей. Не менее сотни сожжённых тел и выбраковка веретенщиков – навскидку, дюжин шесть…

Слова норовят стрелами перелететь стены. Посеять в крепости панику.

Лаборатория в Шеннетене. Оружие Пустошей. Посредник из Гильдии, который был убит этим же оружием. Сотни жертв только испытаний…

– Лайл в порядке?

– Если ты имеешь в виду – не ранен ли он, то он вполне здоров. Если это о твоей милой просьбе за ним присмотреть – во время нашей небольшой охоты он был весьма эффективен. Правда, лабораторию мы обнаружили покинутой, а посредник Гильдии был мёртв. Но всё-таки Лайл обеспечил нашей миссии весь успех, какой смог.