Путь воина

С обеих сторон к тропе подступала плотная стена деревьев. Наконец, джунгли расступились, и дорога пошла через поля, залитые серебристым светом луны, но я и теперь не мог позволить себе расслабиться. Я давным-давно усвоил ту простую истину, что нет более опасного места, чем то, где царит полнейшая идиллия. Мой конь беспокойно запрял ушами и несколько сбился с шага, а затем как ни в чем ни бывало продолжил путь. Я держал наготове оба пистолета и очень надеялся на то, что вороной не испугается моей стрельбы.

По крайней мере, он предупредил меня. Они внезапно появились на дороге, возникая из-за поворота, о существовании которого догадаться было довольно трудно. Но мой конь вовремя предупредил меня, и поэтому как только первый из них поднялся с земли, я тут же выстрелил в него.

Он стоял в удачном месте, и я выстрели ему в грудь с расстояния не более двадцати шагов. Он опрокинулся навзничь, а я сунул пистолет обратно в кобуру, и развернув коня, пришпорил его. Это был хороший конь, и он тут же сорвался с места и помчался во весь опор. У меня за спиной прогремел выстрел, и что-то стремительно просвистело в воздухе у самого моего уха. Повернувшись в седле, я держал другой пистолет, прицеливаясь в темный силуэт на тропе позади меня.

Я не мог сказать, в какой именно момент я спустил курок, но большой пистолет дернулся у меня в руке, прогремел оглушительный выстрел, и человек вдруг споткнулся и упал. А я, отъехав подальше, сунул в кобуру и этот пистолет.

Я понятия не имел о том, сколько их было, но по моим предположениям выходило, что, по крайней мере, четверо. Они рассчитывали на полную неожиданность, но у меня за плечами был слишком большой опыт путешествий по разного рода уединенным местами. Я доверял острому чутью коня, тем более такого хорошего, как этот, и его беспокойное поведение вовремя предупредило меня об опасности.

Мой конь неудержимо рвался вперед, и я не стал препятствовать ему в этом. Мы мчались по дороге во весь опор, так что только ветер свистел у меня в ушах, и на душе становилось спокойнее при мысли о том, что на случай новой неприятности у меня при себе оставалась еще пара заряженных пистолетов.

Через некоторое время я осадил коня, который перешел сперва на легкий галоп, а затем на шаг, после чего я снова пустил его в легкий галоп, давая своему разгоряченному скакуну возможность остыть. Никакой погони за мной не было и в помине, так как, по-видимому, у моих недоброжелателей не оказалось лошадей. Когда на восточном небосклоне забрезжил серый рассвет, вдали показались лачуги окраин Сантьяго-де-ла-Вега.

Проехав мимо заведения под названием "Королевский Дом" и выехав на широкий, вымощенный камнем двор, я слез с коня перед одним из маленьких кабачков, на котором красовалась вывеска, зазывавшая проезжих путников. Темнокожий мальчик взял моего коня под узцы, и я дал ему шиллинг, попросив напоить вороного и задать ему корма.

- Это конь господина Легара, - сказал он. - Я его знаю хорошо. И он меня тоже знает.

Я вошел в дом. В просторной комнате царила приятная прохлада. Я расположился за одним из пустующих столов, и тотчас же ко мне вышел человек, поставивший передо мной на стол высокую пивную кружку с ромом.

- Замечательно, - сказал я, - но я с удовольствием съел бы сейчас что-нибудь. Принесите самое лучшее, что у вас есть. - И тут же поспешно добавил: - И пусть это будет что-нибудь полегче.

Я уже обратил внимание на то, что здешние испанцы и французы едят пищу, которая, на мой взгляд, слишком тяжела для местного климата. Мой же отец в свое время научился у Сакима одной простой вещи: для того, чтобы всегда оставаться в форме, лучше не есть слишком много мяса и жирной пищи.

Он принес мне нарезанное кусками холодное мясо, вареные яйца, ломтики дыни и зелень. Ром я лишь пригубил, и он оказался совсем не плох, хотя, на мой взгляд, и был слишком крепким и хмельным. От меня же в моем положении требовалась трезвость мышления, так как во всем, что ни происходило до сих пор, невозможно было углядеть каких бы то ни было доказательств, свидетельствовавших бы о причастности к случившемуся Питтинджела или Бауэра. С их стороны были предприняты неудачные попытки убийства из засады, но теперь, будучи наученными горьким опытом, они наверняка постараются предпринять что-нибудь более изощренное.

Но как бы там ни было, теперь мне хотелось лишь одного: побыстрее управиться с делами здесь, чтобы можно было поскорее вернуться в Каролину, в мои родные горы. Горячий воздух был тяжел и неподвижен: чувствовалось приближение грозы. Утерев пот с лица, я посмотрел в окно.