Путь воина - путь к смерти

За городской чертой состоялся первый поединок Миямото Мусаси с главой рода Есиоки Сэйдзиро. Сэйдзиро был вооружен дорогим длинным мечом, Мусаси же бросился на него с простым деревянным мечом, несколько раз огрел по голове, опрокинул на землю и стал немилосердно избивать и топтать ногами лежащего. Слуги отнесли Есиоки в дом, где от позора тот срезал у себя с головы волосы, закрученные в пучок (темафгэ), - символ самурайской чести. На второй поединок с братом опозоренного Сэйдзиро - Дэнситиро Мусаси вообще изрядно опоздал. Йаконец, явившись на бой, Мусаси за несколько взмахов деревянным мечом (как видим, "благородную" катану он вообще не очень любил использовать) раскроил череп своему противнику, отчего тот и скончался.

Честь знатного самурайского рода Есиоки была сильно задета, и этот клан вновь послал Мусаси вызов на бой. На этот раз его соперником должен был стать лучший фехтовальщик этого дома, средний сын Сэйдзиро - Ханситиро, молодой воин, которому не исполнилось еще и двадцати лет, но одержавший уже несколько побед в открытых поединках. Бой решено было проводить на опушке соснового бора, что прилегал к рисовой роще. Как же решил сражаться с этим почти юношей многоопытный Мусаси? На этот раз он избрал тактику, ничем не отличающуюся от тайных методов ниндзя. Мусаси, вооружившись своими любимыми парными мечами, заранее спрятался в рощице и стал поджидать Сэйдзиро с его свитой. Кортеж прибыл, и самураи стали с нетерпением ожидать Мусаси. Наконец, терпение всех иссякло и было решено, что грубиян на этот раз убоялся встречи с молодым, но именитым воином и скрылся из Киото. Все стали собираться в обратный путь. И в это мгновение, отлично рассчитав момент, когда все расслабятся, Мусаси выскочил из засады, одним ударом отсек голову Сэйдзиро и, ловко орудуя двумя мечами, пробился сквозь толпу слуг, скрывшись из виду.

Позже произошел еще один примечательный случай, который может служить отличной иллюстрацией к мифу о "благородном отношении к мечу". В 1612 году противником Мусаси оказался знаменитый воин Сасаки Кодзиро. Дело происходило в городке Огуре, что в провинции Бунзэн, славившейся своими кузнецами, изготовителями мечей и искусными фехтовальщиками. Но, даже на фоне этих мастеров талант Сасаки Кодзиро считался выдающимся. Этот еще молодой и полный сил воин разработал школу, названную "Цубамэ-гаеси" ("Кувырок ласточки") за изумительные движения мечом, чем-то напоминающие трепетание хвоста ласточки в полете. Прибыв в город, Мусаси, чей задиристый нрав был уже всем хорошо известен, первым делом обратился к местному дайме Хосокаве Тадаоки, на чьи деньги и содержалась школа Цуба-мэ-гаеси, с просьбой разрешить сразиться с Сасаки. Высочайшее разрешение было получено, вызов на поединок принят, и бой назначен на восемь часов утра следующего дня. Было определено и место - небольшой островок в нескольких километрах от Огуре.

Мусаси же тем временем спокойно отправился пировать в дом своего старого друга Кобаяси Таро Дзаэмона, где пропьянствовал всю ночь. По Огуре же поползли слухи, что Мусаси, напуганный рассказами о мастерстве своего противника, просто сбежал из города.

Наступило утро боя. Сасаки Кодзиро вместе со своими слугами и секундантами прибыл на место поединка. Он уже ждал почти час, а Мусаси все не было. Все уже решили, что Мусаси действительно просто испугался, а Сасаки, потеряв терпение, послал гонца за своим противником. Гонцом вызвался быть некий Сато Окинага, который когда-то учился фехтованию у отца Мусаси. Именно он вел предварительные переговоры по поводу дуэли двух мастеров и не мог поверить, что великий Миямото Мусаси испугался. И действительно, Мусаси, оказывается, просто крепко спал после бурной ночи, и Сато Окинаге потребовалось немало усилий, чтобы разбудить его.

Пробудившись, Мусаси невозмутимо выпил воду из тазика для умывания и неторопливо перешел в лодку. Сато сел на весла, а Мусаси, наспех подвязав волосы грязным полотенцем, бумажными лентами перехватив рукава кимоно, чтобы не мешались в бою, принялся обстругивать обломок старого весла, пытаясь превратить его в некое подобие меча - свой меч он где-то позабыл. Так и не завершив работы и решив, что обструганной рукояти будет вполне достаточно, он вновь заснул в мерно покачивающейся лодке.

Лодка причалила, и великий Мусаси с обломком весла в руках сошел на берег. Кодзиро и его свита, пораженные, взирали на встрепанного и неопрятно одетого Мусаси, у которого даже не было меча. Сам же Мусаси, нимало не смутившись, ринулся с деревяшкой на Кодзиро. Тот едва успел выхватить свой меч и отбросить ножны в сторону. Этот жест был встречен колким замечанием Мусаси: "Правильно, они тебе больше не понадобятся!"